Атака вдохновения

Как Летучий Голландец, душа уносилась во тьму.
И шутили матросы о чем-то, и долго смеялись.
Был суров капитан, и приблизился Дьявол к нему.
И забытые сны в этой бездне безбрежной остались.

Море дико ревет и бросает нас снова в туман,
И далекие скалы я вижу яснее и ближе.
-Мы погибнуть должны? Улыбается мне капитан:
- Невозможно погибнуть. И взор его снова я вижу.

Но о чем он опять? Мне узнать это странно теперь,
Только дикие волны куда-то уносятся с хрипом,
Альбатрос покачнется...

Освещенные солнцем взлетают и тают, и тают
Эти лунные блики однажды приснившихся снов.
А за ними в просторы и души туда улетают.
К тем стихиям забытым, где мир и прекрасен и нов.

Нам бы жить до поры, не витая, но солнечны боги,
И крылатые души, стремятся просторы узнать,
Только август блеснет, и стоим в тишине на пороге,
На границе миров, и с восторгом хотим мы летать.

Но откуда во тьме эти дивные вечные звуки,
Тех мелодий и ритмов, которые снова слышны,
Кто-то юный и сильный...

И мысли вновь обыденны и кратки.
И ночь рвет нить меж явью и мечтой.
Сменив души изношенной облатки
Цветное утро примет на постой.

Уняв стыдливость пепельницы полной,
Погасит свечи розовым крылом.
И в окна, вдруг, ворвутся света волны,
С укором замирая над столом.

Пустых листов покинутая стопка,
В ночи к ним не явился слов кураж.
А на краю, нелепо и неловко,
Заточенный, забытый карандаш…

30.08.2009

Знаешь ли ты свой предел?

Когда ледяной снегопад в голове,
Горячая сталь в ногах
Замешали дорогу, ведомую
Неизбежным инстинктом дыхания.

Где слабость, избытком силы,
А вера, последнее здание
В разрушенном городе ночи,
В руинах воздвигнутой бездны.

И мертвое одиночество
Ощутимо до хруста костей.

Где тебя не носило,
Ищущий нить границы,
Чтобы заштопать сердце поэзией…

А в бескрайнем море страсть немая
К берегу отчаянно рвалась,
Чтобы нас догнать, а догоняя
Поселиться в душах и украсть
Наш покой в скупом теченье буден,
Нашу радость: я не влюблена.
Страсть тебя настигнет и разбудит,
Завладеет душами она.

И тогда ты в музыке и слове
Вдруг найдешь совсем иную суть.
А в бескрайнем море кто-то ловит
Золотую рыбку, не забудь,
Что должно исполнится до срока,
Нам подарит радость лишь на миг.
И во тьму ушедшая эпоха
Стала зримой, и в тиши возник...

Врываясь снежною метелью,
Снимая белые перчатки
Она стирает тень за тенью,
Сливаясь с жизнью, без оглядки
На серый быт неясных окон,
В ничтожных нитях паутины...
Она сама плела когда-то
Из них наскальные картины..
Стирает всё...И ей виднее
За той полоской откровений,
Где синий может быть белее,
Где чёрный--цвет приобретений.
И снова в ночь, порою дивной
Она рисует приходящим...
Смывая вновь свои картины,
След оставляя в дне вчерашнем...

Припадок сам известен и томим, предчувст-
вием и что за ним, а аура предвестник торж-
ества, а результат, увы, известен, язык прику-
шен, будь ты честен о прочем говорить, не
смею, и если это творчество твоё, увы, печа-
льно, нива, бедна, и не зовёт она к обедне,
и не подаст, не вскормит, не взрастит, и не
беда, что рыба кит, основа и начала мира
и отголоски, дива, пира, что в творчестве
твоём, моём, а выход ноль, с тобой поём,
о пустоте, о паре, о тумане, неясность в голове
адепта...

Включу я свет, но он ослепит,
Глаза привыкшие ко тьме.
Ночь, тишина, лишь дождя лепет,
Да тихий шёпот дум в уме.

Рукой нащупав выключатель,
Верну квартиру в темноту.
В сознанье ум-кладоискатель,
Средь строчек ищет красоту.

Сродни безумству вдохновенье,
Ум взбудоражит, сон гоня.
И мысли трепетной волненье,
К утру лишает сил меня.

С ума, по своему все сходят,
Всем сумасшествия свой вид.
И даже внешне здравый вроде,
Иной раз в жизни начудит.

А тьма и свет непостоянны,
Одно...

В твоих стихах я поселюсь навечно,
Твои слова зовут меня с собой.
В своих ответах вновь не безупречен,
Не сравнивая нашу жизнь с борьбой.

Что скажет имя? Ничего дурного,
Его ещё придётся заслужить.
Такая мысль для меня не новость,
И я живу, как прежде, не во лжи.

Листок бумаги многое расскажет
Всем тем, кто прочитает и поймёт.
Источник вдохновения так важен,
Что растопить на сердце сможет лёд.

31.01.2017

***
Работа мысли вдохновенной
светоносность придаёт труду любому
и значительность – тем боле,

что этим самым Высший Мир
во все дела и во все действия земные
вовлекает поневоле.


***
Увы, наивная и бережно лелеемая
вера в «чудеса Господни»,
паче ожидания,

подчас становится преградой на пути
того же истинно мистического
миросозерцания.


***
Любое знание касается
явлений и вещей
поистине неисчислимых;

и всё отличие лишь в том и состоит:
иное – видимых,
иное же...