Астры белые астры

белая акация
у моих ворот
сколько в деве грации
нимфа в ней живет,

распевая песенки
над моим окном,
сказки интересные
сказывает гном,

что в корнях построил грот
из цветных камней,
трели звонкие ведет
в кроне соловей

эльфы свили гнездышки
вывели эльфят,
часто кот и кошечка
на ветвях гостят

любит дева добрая
вообще гостей
кто с ведром, кто с торбою
тли сбежались к ней,

манит мошек сладкий хмель,
пчелок вкусный мед
жук нектарит, рыжий шмель
сок стаканом пьет...

При свете благовонных свеч
Лохматилось дупло в астрал:
«Ну что ты ждешь, мой генерал?»
И я, воздев свой грозный меч,
Рванул бесстрашно в темноту:
«Вперед! На штурм! Гип-гип Ура-а-а!»
И засосала черная дыра
С утробным чавканьем: О-о-о! У-у-у!

…И вот уже тянусь мечом
К божественному алтарю,
Я пустоту животворю
И льется жизнь в астрал ручьем…
Познав секрет первоначал,
Мой меч в бессилии упал
И голос чей-то прошептал:
«Пасиб, пап, что меня зачал».

Н аг совсем Амур античный.
А стры - цвет икры в желе.
Т он их жёстко-мелодичный.
Ю ность, свежесть на столе.
Р епа жёлтая, настырно,
М анит трапезу свершить.
О браз бульбы быстро стынет,
Р ыба в мыслях мельтешит.
Т рудно астрам, рядом быть.

Однажды, в детстве, я взял в руки астру
И долго, долго смотрел
Астра высыхала, слегка пахла
А я на следующий день заболел

Я дарю тебе белый стих,
Что слепил для тебя из снега
Под шуршание белых хлопьев
И улыбки ромашек белых
Петербургскою белой ночью

Надо мной колыхался парус,
Ну конечно же, белый -белый,
А писал его белой ручкой,
И сидел я на белом стуле
В белом-белом костюме-тройке.

Ну, а рядышком на рояле
Ну конечно же, тоже белом
Пианистка в белейшем платье
Белых клавиш касалась мягко.

Я дарю тебе белый стих,
Я писал его так, как надо,
А в награду прошу немного.

Завтра в белом, как...

Вот и прошло долгожданное лето игривое,
Время закатов и рассветов ревнивое.
Я почему-то опять вспоминаю о январе,
Слышу твой голос и просыпаюсь ночь на дворе.

На белом-белом покрывале января
Любимой девушки я имя написал
Не прогоняй меня, мороз,
Хочу побыть немного я
На белом-белом покрывале января
Не прогоняй меня, мороз,
Хочу побыть немного я
На белом-белом покрывале января

Пухом лебяжьим ложится пена на берега,
Только не тают в это лето мои снега.
Пусть фонари и деревья...

Была прекраснее Луны,
Нежнее чем Заря,
Рожденная в конце Весны-
Дочь Белого Огня

В кругу подружек молодых
Была она одна
Всех веселей и озорней
Дочь Белого Огня.

Бывало песню запоют,
Бубенцами звеня.
Звончей других была слышна
Дочь Белого Огня.

Была любимицей Отца,
Вселяла смех в сердца,
Кружилась в вальсе в небесах
Дочь Белого Огня.

Но вот однажды, не спросясь,
Уселась на коня
И унеслась за горизонт
Дочь Белого Огня.

Рыдал Отец, рыдала Мать,
Судьбу свою кляня...

А за окном, снежинок хоровод,
А за окном, сегодня снегопад.
Белым-белО всё, луж вчерашних лёд,
Сугробы скрыли и весь белый сад.

Снежинки крупные — как белый, лёгкий пух,
Кружаться в плавном, бело-нежном танце.
А ветер дунет — в белых, быстрых мух,
Начав метаться, тут же превратятся.

Сегодня праздник Белых Выходных,
Зима решила, сделать в день воскресный.
Следы людей скрыв, малых и больших,
Бал-снегопад, нам подарив чудесный.

Красиво — лёгкою и белою вуалью,
Снег ветви яблони...

Черные пятна кровиНа белом холодном полу.
Сдвинуты хмурые брови.
Злые морщины на лбу.
Мертвые пальцы сжимают
Тонкую, острую сталь.
Боль глаза закрывает,
Надевая смерти вуаль.
Темные-темные лужи
На белом-белом полу.
Встретились грешные души,
Дьявол ликует в Аду.
Не пройдет никогда панихида.
Вне кладбища крест возведут.
Дьявольский хохот ехидный
Прогремит, когда тело сожгут.
Никто не увидел записки,
Объясняющей смысл конца.
А на ней бессмертная фраза:
"Погибаю во имя Отца...

-1- Птицей в клетке заметалась Весна,
На чертог колдуньи - белый попон,
Набросав вокруг черемух со сна,
Побежала к ведуну на поклон.

Вольной птицей мгновенья смахнуты,
Превращая надежды в печаль,
Лишь откликнется эхом кому-то
вся в черемухе белая даль.
-2-
А на озере рваная тишь,
Заколдована ровной бедой,
Прорастает рогоз да камыш
Над подернутой ряской водой.

Где урманов слепые приюты,
И таежная злая печаль,
Померещится ласковым утром -
вся в черемухе белая...