Апрельское колдовство

Березовый свет покрывает глаза.
Хрустящих кустарников кляксы
размазаны ветром.
Тихий разлив апрельского неба.
инициирован солнечной грушей.
Леса молва пернатым базаром
раскинута. Шелест куплетов
травы прошлогодней (карее сено),
остановись, сядь рядом,
послушай…
Лица темнеют, ноги теряют следы,
вещи бесформенны, время отброшено в угол.
Мята груди через край,
облачный дым в волосах –
рви горизонты души.
Лужиц помол, блюдца мутной воды.
Корней выуженных пугало.
Шепот тропинок...

Как описать сосновый запах?!
И гомон птичий поутру,
Туман, стелящийся по тропам,
О нем как рассказать смогу?

Мне хочется его погладить,
Ладонью мягкость ощутить...
А солнце тянется спросонья,
Меж веток руки распрямив...

Как синь небесного простора
В своих мне строчках описать?
Веселый звонкий птичий гомон?!
Чтоб все могли меня понять…

Чтоб все смогли услышать рокот
Апрельской яростной грозы,
И первых капель громких грохот,
Смывающих зимы следы…

А от земли так пахнет...

Лужи капелью в безоблачный день
проконопачены.
Те, что в ночную апрельскую тень
инеем схвачены.

Тайна какая-то каждый апрель –
непостижимая –
в душу стучится, как эта капель
неудержимая.

Каждой весной по реке ледоход
на Благовещенье…

А Бог прибавляет ещё один год
любимой женщине.

Прожитый год улетит в никуда –
строчкою в житие.
Но самые главные в жизни года –
ещё непрожитые.

Пусть остаются дела до конца –
ещё неписанные.
Самые близкие в жизни сердца...

Над Канадой, над Канадой
Солнце низкое садится.
Мне уснуть давно бы надо,
Отчего же мне не спится?
Над Канадой небо сине,
Меж берёз - дожди косые.
Хоть похоже на Россию,
Только всё же не Россия.

Нам усталость шепчет: "Грейся!",
И любовь заводит шашни;
Дразнит нас снежок апрельский,
Манит нас уют домашний.
Мне снежок - как не весенний,
Дом чужой - не новоселье.
Хоть похоже на веселье,
Только всё же не веселье.

У тебя сегодня слякоть,
В лужах солнечные пятна.
Не спеши любовь...

Весна, апрель, природа дышит,
Все больше зелени кругом
И солнце ярче все и выше,
И все теплей апрельским днем…

Все больше запахов весенних,
Кружит пьянящий аромат
Прохожим головы в аллеях,
И в скверах, парках, и садах…

Щебечут птицы голосистей…
Все больше день, короче ночь…
Из почек пробивают листья…
И грусть летит куда-то прочь!

Улыбок больше и веселья,
И смеха, и счастливых глаз,
И солнечного настроенья
Этой порой у всех у нас!

13.04.2007г.

Отдаться печали снега, алмазному хрусту, осколкам северных окон,
Собрать на ресницах капельки льда, изморозь света и пепла.

***
Пшеничные волосы зимних созвездий колышутся в озере ночи.
Земля пропитана кварцем арктической крови, сладостью инея.

***
Импровизировать, как облака на коже атласной морозного полдня.
Петь, как апрельский сквозняк натянутой веной дождя.

***
Солнце вечерней фиалкой скатилось за титры домов.
Город смывает волною прохладного бриза, мы открываем глаза...

Приглушенно стелется вечерний свет. Седина домов в оконных мотыльках
Растекается закатом. Шелуха проулков и дворов цветет пустыней.
На клочке бумаги оживает бриз, дрожь в морских устах,
Глубины темнеющая зелень. Я леплю из воздуха – из глины
Ветров снежных – узелки на память. Тишина находит свою нишу
У моих дверей, в моей прихожей, в складках мысли,
В жилах батарей, где сок апрельский дышит,
Задирая старческую маску поздних зимних чисел.
И мгновение, вместившее меня и все наигранное...

Солнечный улей распотрошила апрельская вьюга.
Теплым дыханьем гуаши хлестнули ресницы аллей.
Пепел оранжевых ливней колдует над лугом
пьяных от запахов глаз, от запахов дуновения
лазорево-облачного листопада. Органная фуга
растаявших ледников смазала ядом песочно-болотным
синие губы зимы. Слюдой изумрудной
выложен путь в наш последний приют, сотканный
леопардовой яшмой заката.

Мякоть апрельского солнца закралась ознобом бриза
в шелест лиственных пальцев на изумрудно-горчащем скелете.
Изысканность легкой походки женственности
слепит чумазую плесень сдавленных прахом сугробов.
К хрустальной мелодике водопадов карнизных
подмешано коррозийное пойло зимнего ветра,
чахнущего в окрестностях
бодрых затрещин змеевидных лучей лимонно-водного

неба, что ползет за шиворот лесопосадки столбов,
заливает сапфировой кислотой поры
асфальтовой планиметрии,
чьи выбоины...

Мутные кровоподтеки аспидных морщин тротуаров.
Зеркальная влажность апрельских фантазий. Дождь провожает меня сегодня.
Я научился любить его серые скользкие локоны, его поджарый
звон серебра, лед колокольчиков, золото,

потерявшее цену в скрученной грузности туч. Пустота
разгружает уличный хлам, молчание окон поет совершенней.
Олово неба стекает забвеньем,
но что есть любовь, как не отрешение; что есть красота,

как не скрытая чувственность холода. Я буду особенно откровенен
с тобой...