Апельсин в руке

После радостных происшествий сих
Не разверзлась вокруг земля.
Где ты? - Глас прозвучал Божественный.
И сказал Авраам: Вот я.

Вспоминал он, как стал папашею,
Ноги сами пускались в пляс.
И откуда у старца нашего
Прыть подобная вдруг взялась?

Много дней проводил он в праздности,
Детороден и при деньгах,
И что жизнь не сплошные радости,
Позабыть успел патриарх.

К Аврааму пришло видение,
Хуже чем у жены мигрень,
Словно солнечное затмение
Омрачило вдруг белый день.

(Может...

Авраам уже был стар и в годах преклонных.
Старика совсем достал возраст беспардонный.

Сын-красавец по дворам трётся у наложниц,
Ритуальный тешит шрам от сакральных ножниц.

Подошла пора женить Исаака лично.
Самому сватом ходить как-то неприлично

Аврааму. Старики не должны дать маху.
И совсем уж не с руки посылать за свахой.

Призывает он за тем старшего по мылу
(Управляющего всем, что в дому том было).

«Руку под моё стегно положи, пред Богом,
Генерал мой без погон, поклянись...

Взял у судьбы я пару крыл
И изумлённый взмыл я в небо,
Земного счастья непотребу
Оставив тем, кто землю рыл,
Копал пруды и тёлок крыл.

Копать мне было не с руки,
Я в сторону отставил заступ,
Но в незаказанное заступ
Мне не простили земляки –
Вслед полетели матюги.

Отборные сцедили рты
Привычные для слуха звуки,
И руки, руки, руки, руки
Меня стянули с высоты
Сажать сады, копать пруды.

Я вновь в строю. Шеренга свята
Порядком. Запевай, за мной…
И в общем хоре голос мой...

Речь опять пойдёт об Иегове,
О делах глубокой старины.
Установки Бога племенного
Для любой религии верны.

В поселеньях скотоводов древних,
Как сейчас почти без перемен,
Не было у населенья денег,
Натуральный царствовал обмен.

С разницей от наших безлошадных
На дворах дымился тёплый кал,
И законы были беспощадны
К тем, кто глаз на ту скотину клал.

«Кто вола скрадёт, на всякий случай
В город уведёт, а там продаст –
Пять волов отдаст, когда прищучат,
И ответит за вола в пять...

От народа, что ему подгадил,
Из пустыни Зиф ушёл Давид,
В безопасных жил местах Ен-Гадди
Там, где при последнем камнепаде
Ротозей случайный был убит.

Царь Саул с войны вернулся вскоре,
Нападенье вражье отразив,
Зятя стал искать, послал дозоры,
А ему - Да он подался в горы,
Камни там тягает, как Сизиф.

Взял Саул три тысячи отборных
Из всего Израиля мужей,
Головные выдал им уборы
И - Вперёд! - по узким коридорам
Брать врага на верхнем этаже.

По горам, живут где только серны...

Иосиф не мог больше сдерживать слёз,
Вскричал: «Пусть все прочь удаляются!»
Когда его крик прочь всех лишних унёс,
Братьям он своим открывается.

Так громко рыдал, словно Веня утоп
И осиротел вдруг повторно он.
Услышали все Египтяне тот вопль,
Что жили в дому фараоновом,

Слиняли в момент, точно гнали взашей
Их вон депутаты матросские.
И дальше без лишних дворцовых ушей
Пошли объясненья нефлотские.

«Я брат ваш Иосиф – и задал вопрос
Иосиф от мыслей смещения -
Наш жив ли отец...

Ответы на вопрос
Бережно, бережно
Еле дыша
Словно касаясь
Не вас, а ножа
Я прядь волос
Ласкаю рукой
В ответ на вопрос:
"Кто ты такой?"


***



Твой и Ваш

Ну пригуби,
Почувствуй жар,
Не отстраняй
Волшебной чаши.
Я так хочу
Испитым быть,
Хочу я быть
Твоим и Вашим.



***


Галопом по мостовой

Жги, не моя.
Я облако
и
Так легко
Изменяюсь в перо
А потом грозой
И молнией,
И снова
Спокойствием преисполнена.


***

Судьба поэта

К...

Может я не Габриэль, не Шах-Джахан -
Не создам я ни Версаль, ни Тадж-Махал..
Знать бы Тайну Жизни, чтобы сорвать
Мне с неё земных законов печать

Чтоб гулять по морю нам, рука в руке,
Вместе говорить на любом языке,
Провожать рассвет, встречая закат,
Несколько ночей выстраивать в ряд

Чтобы после осени - снова жара,
Чтобы после завтра - вдруг,снова, вчера:
Мы тогда хотели, шторы сомкнув,
Ночь не отпустить, рассвет обманув

Мы б договорились о значении слов,
Чтоб не заблудиться...

Как в лесу стоит гора,
Под горою той – нора,
В той норе живёт Горыныч.
У Горыныча хандра.

Безнадёжно Змей влюблён:
Третий день в три горла он,
Не закусывая мясом,
Заливает самогон.

На горе стоит дворец,
У дворца – златой торец.
Вдоль торца Горыныч ходит,
Как заправский молодец.

Из окна торчит коса,
Плачет девица-краса.
Плачет горькими слезами,
Трёт накрашены глаза.

Слёзы горьки льёт она
И бранится из окна:
«Уходите, Змей Горыныч,
Вам Кикимора жена!

Вы – жанатый...

Ну, что? Нуждаешься в прислуге?
Себя не можешь обслужить?
И покупаешь чьи-то руки,
Но разве эти руки чтишь?
Считаешь, уровнем пониже?
Считаешь, мыслью послабей?
Он – раб тебе, его – не слышишь,
Он тот, чье место у дверей,
Он – не достоин, он – прислуга,
Он тот, кто должен промолчать,
Снести… Он ниже близких, друга,
Ему ты можешь диктовать.
Купил его с его терпеньем,
С его руками и душой,
Пусть трудится теперь в смиренье,
С опущенною головой.
Ты – благодетель, ты – хозяин,
Ты сам...