Анютины глазки

Я мечтала посмотреть
В глазки нашей дочке
Но ты снова улетел
И поставил точку.

Нет...поставь еще одну..
Будет многоточье...
Неоконченный рассказ
А не слезы ночью

Ох, я вою на луну, ох, я вою!
Вылось громче, если б нас было двое.
Кто остался на диване? Не вы ли?
Представляете, как вместе б мы выли!

Ох, я вою на луну, ох, я вою.
Да и небо, посмотрите, какое.
Чтоб не прятаться по тесным каморкам,
Лучше выть протяжно ночью с восторгом.

Ох, я вою на луну, ох, я вою.
Хорошо вдвоём, а лучше толпою.
Но кого соблазнишь спетым хором?
Все забились и сопят в тёплых норах.

Ох, я вою на луну, завываю!
Вот и первые проснулись трамваи.
Вот и вы пошли...

Да тебе я, обалдую...
Да ты глянь мне, сволочь, в глазки!
Это ж надо: я блядую?
Просто сердце просит ласки.

Три порожние бутылки
Новосветовского брюта.
Симфонически в затылке –
Гул похмельного дебюта.

Под влиянием "шампани"
Вдруг причудится такое:
Буря бурная в стакане -
Оле в шторм попал, Лукойе.

Удивительные глазки-
Угольки со дна стакана.
Упоительные сказки
Говорящего дивана.

Парусиновые туфли,
На шнурках из крепдешина.
Нестоящая - на кухне,
Не стиральная машина.

Оголённые девицы,
В непристойно-смачных позах.
Не расшитые петлицы.
Не распущенные розы...

Ты часто в зеркало смотришься
Кого увидеть там желаешь?
Слегка прищурясь улыбнешься,
А вдруг себя еще узнаешь?
И те же губы, тот же рот,
И глазки молнией сверкают,
Но изменился что-то рот-
Морщинок много замечаешь.
И медленно ты их считаешь,
Со страхом в сердце замираешь –
Добавилась еще одна.
И ты у зеркала скучаешь,
Другую жизнь ты ожидаешь.
Хотела б верить, что она есть…
Морщин твоих уже не счесть,
И не разгладить их рукой.
Но Бог с тобой! и ты не скроешь –
Хотелось...

День закончен. Ночь приходит,
В небо звёздочки выводит,
Сладкий сон с собой несёт,
Тихо песенку поёт:

Спите славные малышки –
Все девчонки и мальчишки,
Птички, звери и сверчки,
Червячки и паучки.

Наигралась детвора,
Отдохните до утра.
Ночь поёт, старается.
Глазки закрываются.

«Тили-бом, тили-бом!
Загорелся Кошкин Дом!…»
Фрэнды разбежались,
И одна осталась
Старенькая Кошка, –
Не нужна никому,
Все ее обходят
В чужую сторону.

Ветер разоренья
Гордость разметал,
Глазки опустила
И окончен бал.
Нищую графиню
Никто не приютит,
И былое имя
Уже не защитит.

Ведь лучшие друзья –
Дворяне да князья –
Все в одно мгновенье
Как по мановенью
Злого волшебства
Предали подругу,
Законом естества
Изменив досугу.

Бредет с пустым лукошком
Неведомо куда
Кошка...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

Под скамейкой у нашего дома
Проживает волшебница Дрёма.
Она спит целый день в уголочке
На душистом ковре из цветочков.

Только вечер таинственный входит,
Дрёма тихо к кроваткам подходит.
У ребят закрываются глазки.
Дарит Дрёма волшебные сказки.

В них принцессы живут и простушки,
Бармалей и царевны-лягушки.
Все желания в сказках сбываются,
Наша жизнь только с них начинается.

Снеговик и снеговичка –
Глазки-точки, ручки-вички.
Вместо тела – снежный ком.
На морозе – босиком.

Нам их очень, очень жалко.
Ни шарфа, ни полушалка,
Ни лохмотьев, ни обнов
Нет же у снеговиков!

Двух шарфов и одеяла,
Я считаю, будет мало,
А постеленный матрац
Им придётся в самый раз.

На берёзовые вички
Мы натянем рукавички
И, подставив табурет,
Шляпу папы и берет.

Вот теперь они одеты,
Элегантны даже, где-то,
И без насморка угроз
Переждут любой мороз.
05.06.07