Антихрист на дворе

О поэте и переводчике Володе Полетаеве сегодня мало кто вспоминает. 18-летний парень погиб в 1970 году; первая и единственная книга его стихов вышла спустя 13 лет после трагического случая. Между тем, Полетаев - типичный представитель "детей-индиго" - рано проявивший себя и, увы, быстро сгоревший.

Володя родился 27 августа 1951 года в Саратове. Его родители переехали в Москву: Полетаев закончил столичную школу №567, занимался в Доме пионеров в переулке Стопани. В 17 лет его приняли в...

9 июня. Виват, Император!

Пётр I Алексеевич, Великий (30 мая [9 июня] 1672 года — 28 января [8 февраля] 1725 года) — последний царь всея Руси (с 1682 года) и первый Император Всероссийский (с 1721 года).

*
*
Вперёд , Россия! Навека
Путь уготован нам делами
И начинаньями Петра!
Царя Великого прославим.
.
Стремительна мечта – гордА
И величава, необъятна –
Вознесена на небеса
Империи Российской слава.
.
В кулак собрал страну и души,
Единой цели подчинив,
И силою великой...

Давным-давно, давным-давно жил царь один, мудрец.
И как-то раз решился он отстроить вновь дворец.
Работы во время сданы, сверкают купола,
Оплату мастерам давать уже пришла пора.

Но он решил им выбор дать, что взять им за труды:
Пять золотых иль три совета, что знают мудрецы.
Два мастера монеты взяв, спешили по домам,
А третий выбрал взять совет, доступный мудрецам.

И царь сказал: «Не доверяй, тому, кто не знаком,
И никогда ты ночевать не соглашайся в том
Дворе, где старый муж живет...

-- Ф. М. Достоевский. 200 лет. Умрёт зерно --
.
Умрёт зерно… Богата жатва…
Некрополь Петербурга Лавры
Хранит загадки эпитафий…
Живут наследие и память.
Суть наказанья, преступленья,
Униженных путь, оскорблённых,
Портреты одержимых бесом –
Всё в строках, жизнью утверждённых.
Души восход через исканья,
Сквозь злобу, тяготы, пороки…
Ключи любви и состраданья
Дарил, познавший веру в Бога.
Уснул. Покойная улыбка
Нелёгкий век земной венчает;
Потомками зерно взрастится.
Живут...

Вам басню с моралью поведать берусь.
Рождественской назван был птицею гусь.
Узнавши о том, наш герой ожидал
От птичьих собратьев восторгов, похвал…

И впрямь, во дворе млады-куры шептались,
С досадой одной, петуху, мол, достались.
Походка Гуся стала неповторима.
Уж крякали утки, лишь шествовал мимо.

И даже Индюк, император двора,
Решил поздороваться первым с утра.
Коль, на Рождество станет главною птицей,
Не стоит, пожалуй, от зависти злиться.

Но тут, жирный гусь отвернулся...

Всё это было в городе столичном,
Как звали персонажей – неизвестно.
Муж приставал с советом неприличным,
К своей супруге очень-очень честной.

Жена клялась ему всегда быть верной,
И не хотела с роботом до колик,
А муж купил ценою непомерной
Ей хахаля – лежал в коробке Лёлик.

«Любимая, - чирикал муж в неврозе.
Ну с роботом тут, как бы, не измена,
Он стоит, сколько за полцарства просят,
И я уж не тяну на супермена.

Скажи ему: Ко мне (не смейся!), Лёлик,
А дальше уж пускай его...

Коль гуляют коровёнки на Дону…
Есть и молоко кое у кого на дому!
Раньше в каждом дворе была
корова…
Вот и нация была на Руси здорова.

В 80-е поголовья 56-ть тысяч на Дону
было…
В совхозах, - не считая личных дворов!
Но как говорится: - то время уплыло…
Много по степям пронеслось ветров.

Когда в хуторах гуляло по несколько сот
коров
И казак на Дону был всегда здоров!
В 80-е за животноводства болела душа…
Кормов бывало не хватало зимой никогда.

Сейчас луга в придонье заросли...

Жили-были дед да баба…
Сказки эти знают все.
Деду солнышко отрада,
Бабке – козлик на дворе.

Им на свете всё известно,
Ведь немалый срок живут,
И, как водится, конечно,
Чинно пенсии идут.

Так вот жили – не тужили,
На окраине села…
Вдруг, к ним в гости прикатили
Девок – целая толпа.

Их на практику прислали,
Чтобы делу научить.
В сельсовете порешили,
К деду с бабкой поселить.

И не ведали, не знали,
Что у старого дедка
Разыграется немало
По любви былой тоска.

А потом...

I
Разъела соль асфальт сырой Москвы…
Я отдаю ей день, и дань - как в детстве.
Она мой город. Никуда не деться
мне с этих гулких древних мостовых.
Бродить за снегом, улицы листать,
следами расставляя многоточья.
Смотреть - как неба свод светлеет к ночи.
Заварка дня уже почти спита,
и тьма в стекло оконное домов
плеснёт привычно свой янтарный бренди.
Любить его - он сибарит и дэнди,
мой город. С ним легко мне стать самой -
любимою беспечным божеством,
пасущим табуны коней крылатых...

Домовой сидел у печки, и тихонечко вздыхал,
ведь хозяйка умирала, Бог ей свечку заказал...
Ведь старушке девяносто, без десятка будет век,
раньше шустрая старушка, вдруг слегла, как лунный свет...
Не вставала, не ходила, утонув в пуховой тьме,
годы тяжестью пригнули старое тело на одре...
Домовой сидел у печки, вспоминая жизнь ее,
как молодкой и женою на руках внесли ее,
а вот детишки звонко скачут по полам и на дворе,
а теперь уже старушка, но любит свет и чистоту,
так-же поддерживает...