Алмазный

Мешала осень охру с бирюзой,
В кустах граната зяблик пел фальцетом,
Обласканное сердце бабьим летом
В мир посылало позывной: «Ты – мой!»

Орёл! Герой! И я была звездой.
Доверие связало нас обетом,
И упиваясь чувственным шербетом -
Ночами полыхали берестой.

Но видно кто-то наверху решил
Ввести нам яд сомненья внутривенно
И не оставил покаянных слов….

В алмазном фонде, в глубине души,
Под грифами: «Хранить века», «Бесценно» -
Я берегу к тебе свою любовь.

Весна спешит омыть дорожки,
Эфир на все лады звучит,
С небес в открытые окошки
Скользят несмелые лучи,
И на причёсанных аллеях
Танцует ветер "Вальс теней".
А я в душе мечту лелею:
Ты тоже помнишь обо мне.

Твой город стерегут грифоны, -
Он небывалой красоты.
А я живу, презрев каноны,
В пространстве вечной немоты.
И невесомость сновидений
Не удержать при свете дня, -
От городских столпотворений
Ты улетаешь от меня.

Брожу в себе и тем богата, -
В твоих словах ищу тона,
Что...

Стряхивая пепел сна
на рукав, занесенной снегом, январской дороги,
в декорациях утренней полутьмы, полусвета свеч
умирающих фонарей и беспокойных маршруток,
пообещай мне немного
тепла, немного озябшей любви, немного вечернего
чая на кухне за шторами разговоров,
текущих алмазной душой созерцанья, пообещай мне вечность
минуты в растаявшей капле инея
на отогретых губах в невесомом воздухе тишины,
прерываемой подслушанными молоточками сердцебиения,
пообещай мне любить, так же, как...

Как Дон меняется весной?
Позавчера здесь было как зимой…
Снег белым полотном лежал,
На ярком солнце так искрился
Алмазным блеском играл в лучах
И красотой своей гордился
Приход весны не замечал…
Сегодня лес водой напился
А снег в Дону нашел причал…
Дон чуть водою поднабрался
Лёд белизну здесь потерял…
Он потемнел, водой набрался,
Ещё неделька здесь пройдёт…
Сломает лед… и Дон пойдёт!

Мы говорили с ней на суахили –
О сомалийцах в быстрых катерах,
О том, как изменился Bruce Willis,
Но не о том, что нам в кровать пора.

Она не завлекала в Мканьягени,
И не просила за ночлег iPhone,
Возможно, я под градусом не гений,
Но понял, что кудесница – Сафо.

И как герой Амоса Тутуолы,
Я пальмовым вином залил тоску,
Вздремнул, и Zanzibar приснился голым,
Плывущим среди розовых акул.

Мелькали – то ли брейды, то ли френчи –
Хлестали по щекам и по спине,
И...

Художник нарисует воздух,
из воздуха родится –
дыхание, и чёрный голос воронья,
вещающий – дышать, что умирать,
но умирать с надеждой. Алмазной колесницей
прокатится зима по кремню глаз и высечет искру –
то гниль весны, то сырости печать
на запечатанном конверте солнца,
внутриутробного тепла горнило,
а значит, что-то в этом есть а, значит, что-то было…
Молочно-кислый месяц по утру,
прощаясь, растворит ещё одну печаль
для новых звёзд; бродячий всхлип эфира
подаст художнику на хлеб...

О, Алтая «Лукоморье»,
Где дали неоглядные,
Где небеса лазурные,
Где реки полноводные.

Где к небесам звенящим,
Алмазные вершины простирая
Застыло время и стало морем
Бесконечным «синегорья».

Ковшом вершины задевая
Висит Медведица большая.
Над скатертью степи зелёной
Царь - гриф парит огромный.

А изумрудны горы, хребты
Гранит их будто волны с высоты.
Тайга здесь кажется зелёным
Лесов дремучих морем

И лукоморьем сказочным.
Где в царственных чертогах
Живут...

Восприятие дня
Ослепляет своей новизной.
Я - Ниагара.
Ожерелье из алмазных брызг
И хрупкой радуги
Молчаливой подруге своей подарю.

Я следую строго по курсу...
Ни курса нет ни не курса -
Прочел я в Алмазной сутре.

Как ярко снежинка искрится
Алмазно-лучистой игрой,
Как хочется в вихре кружиться
Её совершенной сестрой!

Как хочется в платьице белом
Истаять в сиянии глаз,
В объятиях рук загорелых
Под лёгкий и бешеный джаз!