Аль-Маари Ахмад

Я опять иду с цветами,
Нетороплива, весела.
Чтоб никто не догадался,
Что в этой жизни я одна.

Глаза загадочно блестят,
Лицо букетом роз прикрыла.
Лишь холодная тоска
В сердце и душе застыла.

Горько в жизни без тебя.
И вот придумала игру:
Что счастлива и не одна,
Что со свидания иду.

А завтра вновь с букетом роз
По главной улице пойду.
И то, что плохо мне одной
Я никому не покажу.

Только дома я позволю
Пролиться горьким каплям слез.
Свою печаль и боль открою
Букету...

дурманящие и манящие сладкой смертью
сюрреальные губы Мэй Уэст
взасос целующей алой воронкой
поглотили разум ржавой эпохи
затонувшей в ней титаником коллективности
психоделично на глубине бурлят
килотонны атомной притягательности
ворочая гироскопическими векторами взглядов
миллиардов загипнотизированных зрачков
которым посчастливилось просочиться
на холст безумного испанца Дали
стекая в виде потока микрочастиц
пигмента масляной заколдованной краски
в то дивное утро вдохновения
при...

Белый снег,
А на снегу алая кровь.
Вот и кончился век,
И кто-то ушел вновь.
Всего лишь миг и жизнь прервалась его,
И чей-то крик,
И он уже далеко.
Он не успел, он ничего не успел,
Ему так мало было лет.
И вот ещё один пробел,
И парня нет, и парня нет...
А он тихо в небо смотрел
И на снегу лишь красный след.
Никто ничего не скажет,
И его уже не вернуть.
Кого же теперь за это накажут?
Пойдет ли это когда-нибудь?

Хочешь, я для тебя нарисую любовь,
Напишу её красками солнца и лета?
Но пока на листке лишь осколки и алая кровь...
Теплотой не твоей моя осень согрета.

Самыми светлыми, чистыми акварелями
Твою жизнь разукрасить могла бы...
Была бы самою честною, самою верною.
Твои мысли ловила б снежинками с неба.

Но зима на душе; чёрным пишет метель.
Моих слов ты уже не услышишь... Как жаль...
Ты поверь, я прошу тебя, просто поверь...
Замерзает, не нашей любовью согретый, февраль.

Да, я знаю...

Мне 20 и жизнь моя вот только началась
Но в душу невозможно боль впилась
Как будто бы всю жизнь за мной гналась
Со всею злостью на меня вдруг пролилась…

Когда мне было три я помню как упал с качель
И на коленке я увидел крови алую капель
Мне было больно помню я сильно заревел,
Но мамы взгляд тогда и успокоил и согрел

Уже с двенадцати мне говорили про любовь
И говорили мне: ты разум подготовь
Ведь, дескать, нет ничего серьёзнее любви
Ты только душу отдавай, не береги

Мне обещали...

Всё это бред, ночная сказка,
Которой даже веры нет.
И лишь безудержные ласки
Как тонкой раны алый цвет
На жаркой коже остаются
Клеймом заслуженных побед.

Атлантида наших сердец
Утопает в тумане мечты.
Что же спрятал от нас Творец
За стенами ее тишины?
Что сокрыто от наших глаз
В лабиринтах ее садов,
Где не слышно избитых фраз
И давно надоевших слов,
Где не слышно ни смеха, ни слез,
И нет вечного шума машин,
Где среди ярко-алых роз
Скрыл Творец причину причин?

Там, среди опустевших домов,
Где немыслима суета,
Темнота плетет сети снов,
Охраняя тайну творца.
Там на улицах нет беготни,
И под светом холодных звезд
Скрыл Творец...

Пришла во взвод посылка Пете:
Печенье, яблоки конфеты,
Кисет махорочки от Деда,
Чтоб покурить после обеда,
Медок душистый от Бабуси
И, ко всему тому – полгуся.
Ну, как гласит закон армейский,
Решаем сей вопрос житейский
По-братски, просто всё – на всех,
Беду ли радость, горе, смех.
Тут наш Петро не растерялся: -
«Давай, ребята, угощайтесь!
А сам, скорее за письмо,
Вот что гласит ему оно:

«Внучок наш милый, Петя, здравствуй!
Привет тебе от нас с Настасьей,
Да и от всех друзей...

Я тогда совсем не знал
Всех ходов хмельной судьбы
Скромный месяц меня звал
Вкусить запретные плоды
Мне во снах являлась ты
В фиолетовых тонах
Я любил твои черты
В непохожих городах
Сны, в которых ты жила
Окружали разум мой
И любовь к тебе была
Нереальной, неземной
Милый призрак твой манил
Окунуться в море грёз
И в мечтах тебе дарил
Я букеты алых роз
В зыбком пламени свечи
Целовал твои уста
В чёрном бархате ночи
Растворял свои года
А теперь я весь седой
Но по-прежнему душой...

Облаком чистым серебряным белым
Снег лёг на землю узорным ковром.
Кисточкой мягкой изящно, умело
Вьюга раскрасила лес за окном.

Бусы, подвески, колье и серёжки –
Ветви деревьев в наряде зимы.
В платьях хрустальных подруги-берёзки,
В шубах собольих вельможи-дубы.

В ярком кокошнике чудо-рябина:
Алым рубином каменья горят.
Прячется в чаще трусиха-осина,
Зябко укутавшись в шёлковый плат.

Нитью серебряной вышиты ели,
Стройные сосны – в дородных мехах.
В зимнем дворце все ларцы...