Александр невский

Воздушный таран самолёта
И огненный корабля
Алатырского пилота
Александра Осипова.

И в двадцать четыре года
Героем Союза он стал,
Посмертно, на благо народа,
И в этом его пьедестал.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

Не знал для себя поражений
Российской земли богатырь!
Гордится победой сражений
Взрастивший его Алатырь.

От тружеников за геройство
С Чувашской родной стороны
Двенадцать ему самолётов
В дар были тогда вручены.

"Алатырская" эскадрилья,
Комэск - Кочетов Александр.
Летят над землёй эти крылья,
Врагу нанося свой удар.

До самого он до Берлина
Летал с Золотою Звездой.
Страна своего помнит сына -
Героя второй мировой!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

.
Невский, побратим Сартака,
Грозный царь, Орды приемник,
Сталин… Вечно длится схватка:
Запад и Восток – кто пленник?
.
Сима, Хама, Иафета
спор: душа и тело, дух.
Башней Вавилона в небо
строит мир свой век из мук.
Сбросит форс-мажора сила
третьей мировой беды
страх… Гибридная могила:
мрачных битв видны следы.
Голос крови, сердца зов,
пик волны небесной доли –
для России вечный кров,
крестный путь по Божьей воле.
Скинув власть, оковы бесов,
образ миру сотворит...

Простой мальчишка хотел быть военным,
Стремился по военным нормам жить,
Знал, что военным будет непременно,
Ещё хотелось подвиг совершить!

Прошли года и вот уже реально
Мечта сбылась – он офицером стал,
Завёл семью, но, как это ни странно,
О подвиге мечтать не перестал!

Для подвига всегда есть место в жизни –
Об этом Максим Горький говорил.
Один из них – служение Отчизне,
И этот подвиг он уже творил!

За подвигом всегда стоит геройство.
Можно всю жизнь свой подвиг совершать...

Холодный ветер в окно
И форточка открылась,
Стеклом стучит о стеклоВсё сразу изменилось.
Ты больше мне не звони,
Я от тебя устала.
Любовь лишь раз отпусти,
И всё... Её не стало...
И больше нам не вернуть
Того, что раньше было,
И лучше всё забудь,
Как я уже забыла...

Я напишу, а ты прочти
Письмо безумного ребенка.
Быть может, это глупо в чем-то,
И если так, то ты прости.
Я не могу теперь иначе,
Ведь столько дней хочу любить,
С тобою вместе рядом быть,
А ты спроси, что это значит?
Когда хочу кричать и петь,
Когда закрыв глаза мечтаю,
Что рядом ты со мной теперь,
И на руках твоих я таю.
Твои глаза – кусочки льда
Я растопить хочу любовью,
Своим теплом, кипящей кровью,
Душой горящей, как звезда

Железный лязг и тамбур, беломор...
Заплёванное ржавое ведро…
Здесь вечный путь – Россия… приговор
И русская рулетка... и зеро...

Прокуренные пальцы мнут судьбу
И в пригоршнях остатки табака,
По линиям извилистым скребут
В истрепанной ладони дневника…

Жизнь – полустанки, временный приют -
От городов до хуторов в степи.
И в прозе поэтический дебют -
Как волчий вой до стона и хрипи…

И только там, где кирзовых сапог
Не замарает лаковый штиблет,
Переступают вечности порог...

Почти секс символ - в той стране, забытой.
Любимец женщин, сказочный герой.
Мечтатель с сердцем, добрым и открытым.
Не персонаж актерский - близкий, свой.

Мужчина настоящий, сила, зрелость.
Талантлив, молод, слава впереди.
Возможно, что не раз ему хотелось
Воскликнуть:"Стой, удача, погоди!"

Менялись роли. Проходили годы.
Известность, популярность и успех.
Работа, встречи, браки, и разводы.
Обычный человек. Жизнь, как у всех.

Казалось, что вполне, благополучен.
Цена за счастье...

«Ах, московский январь! Молодая и свежая силища!
Что сейчас я увижу? Лошадку? Фонарь без огня?
Или галка вспорхнёт, как герой Николая Васильича –
в голубом сюртуке с рукавами чернее угля?

Или скрипнут над Яузой мостики, веком прогнутые,
иль Кропоткинский дворник развесит на ветре латынь,
и качнутся заборы, как трости, в сугробы воткнутые
с набалдашником каждая – медным, зелёным, златым.

Я в руках не сберёг ни одну из твоих белых ящериц.
Я от ветра пьянел. и командовал мною, как мог...

Над мертвенно-белым полем, воронья надрывный траур,
Учит мать стеречь добычу замерзающих волчат,
« Это кто же, в час рассветный, небольшим обозом правит,
Чьи останки под рогожей кони хмурые влачат?!»

« Саша, милый! Уж не ты ли, охладев к земным печалям,
Руки бледные раскинул на соломе ледяной?!
Этот выезд – путь финальный, до реки четыре мили,
Той, что скроет лоб высокий под студёною водой!»

Помнишь, как с бароном Толем, пробиваясь сквозь торосы,
Славу Родины умножил картой...