Алая кровь

Такой загадочно-таинственный цветок
С непостижимой глубиною красоты...
Он одурманивать собой мгновенно мог
И погружать меня в мистические сны.

Мак завораживает взор, сердца пленяя,
И алым всполохом сияет вдалеке.
Пять лепестков его величие венчают,
Даруя неземное счастье мне...

Цветок богов, подаренный Гипнозом,
Чтоб обрести забвение ночное,
В его бутонах скрыты наши грёзы
И наслаждение неведомым покоем.

Мак - нежный опиум израненной души,
Что от любви неразделённой кровоточит...

.
Гроза над Северским Донцом,
блеск молний, громы канонадой.
Монахов и святых отцов
прибежище земной наградой –
Святая Лавра. Святогорье.
Леса и храмы. Грозный вид.
Не раз войну, набеги, горе
дом Божий видел. Вновь горит
век наш грехом, безверьем, болью,
Пусть очистительный гремит
грозою гром небесный. Кровью,
земною жертвой мир вопит:
Прости, Всемилостивый Боже,
десницею Твоей храним,
наш грешный род уже не может
беду остановить. Враги
нашли приют и губят души.
Как разуму зов...

Дед родной! Так форсировал Днепр…
В ноября 43-м году, будучи на войне,
Чтоб Киев освободить от врага…
От лютого завоевателя в те года.

А вода в ноябре была холодной…
Днепр в те года был полноводный
И немец на берегу укрепился сильно!
Бил со всех орудий, враг агрессивно.

Свинцом поливал красноармейца
обильно…
С крутояров он бил из орудий массивно!
Аж! Вода в Днепре была от крови алой…
В живых оставалось там очень мало.

Приказ был форсировать Днепр любою
ценой…
Идти на лютого...

Сорок первый тяжелый год!
Немец яро рвался к Москве…
Надеясь на победный исход,
По белому снегу в декабре.

Который от крови становился
алым…
Советских бойцов славных!
Они за жизнь не дрожали свою…
С криками шли в бой, за свою
Родину! Постою.

И отстояли столицу родную!
Разгромив армаду большую…
Хотя немец, все собрал силы!
Но перед солдатом Союза…
оказались бессильны.

Много в битве за Москву
полегло!
Аж! На душе как-то здесь
тяжело…
2.400.000 Союзных солдат и
народа,
В...

Ночью, лунным светом освещая.
Брожу по саду из своих фантазий,
Где розы алые с шипами
И сорвав неосторожно,
Лишь кровь на руках стекая.
Новой розой прорастает,
Прошепчу я тихо,
Чем же наши миры похожи?

Сяду я низать рябиновые бусы,
протыкать иголкой сердце спелых ягод.
После сладкого малинового вкуса
этой горечи хмельной мне хватит на год.

Пропиталась нитка кровью алых гроздей
и болят мои исколотые пальцы.
Ах, каким же это лето было грозным!
Дождевые иглы, солнечные пяльцы.

Ах, каким же это лето было жарким
и коротким – не успела я согреться...
Я не плачу, просто лета очень жалко.
И разбитого рябинового сердца

2008-07-31

В палитре красок акварельных жили семь цветов - красный, желтый, фиолетовый,
зеленый, голубой и синий.
И оранжевый цвет, лежал посередине.
Оранжевый был главный, в центре всех новостей,
любил всеми командовать, часто ворчал на друзей.
Им рисовали пожары, пламя в чугунной печи,
рыжих лисиц и листья, осень и кирпичи…
Желтый был молчаливый, любил рисовать цветы,
весенние одуванчики, солнца лучи,
золотые мечты.
Фиолетовый мрачно хмурился,
был нелюдимым тюбиком краски,
рисовал...

Я прихожу во снах, как наводненье
К тебе потоком теплым алых струй.
Иль явь? Иль сон? Но жар прикосновений…
И на губах пылает поцелуй…

Зовет меня наскучившее тело.
Срываю тонкий шелк твоих преград.
И на груди взволнованной и белой
Сосков набухших спелый виноград.

Я пью любовь глотками, задыхаясь,
Вскипая в жилах, бьется пульсом кровь,
А ты зовёшь, зовёшь сквозь сон нагая,
Желая ласки мёд все вновь и вновь.

Глубокий вздох, опят в сплетенье руки.
По телу дрожь, как рябь от...

Ничего мне уже,
Ничего мне не хочется.
Камнем тяжким в душе,
Темнота одиночества.

Не поётся стихом,
А ругается матом.
Эхо слова в пустом,
В сердце, болью измятом.

Я наполню бокал,
Словно кровь, вином алым.
Я в пути заплутал,
В нём идти, я устал им.

Жить устал несказанно,
Безгранично, безмерно.
И до слёз смеюсь пьяно,
Плохо всё — всё неверно.

Гордость слов в падеже,
Просклоняло пророчество.
Ничего мне уже,
Ничего мне не хочется...
Марковцев Ю.

Ворвался двадцать первый век
стремительною дивной эрой,
«порядок» мировой низверг.
Покой сгорел мечтой-химерой.
Традиции, устои – в прах?
Разбиты скрепы жизни, веры?
Разлились тьмою хаос, страх.
Рассыпались влиянья сферы.
Не раз кружило вороньё
времён суровых испытаний.
Дар Солнца Родине взойдёт
сквозь тучи войн и смут, страданий.
Пред огненной застыл волной,
трепещет ожиданьем нервно
испуганный мой шар земной.
На битву вышли свет и скверна.
Упали маски! Смех, оскал
из ада...