Ахматова

Как бы известные писатели, поэты
и просто величайшие люди
написали бы стихотворение
Агнии Барто «Мячик».

01.КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК

Я мячу слагаю оду.
Он упал, несчастный, в воду.
По волне плывёт хрустальной.
Вид у Танечки печальный.
Возвещает на весь Рим:
"Куда мячик угадил!"

От пинков устал, наверно,
Он плывёт дорогой верной.
Я, как друг, скажу красиво:
"Зря ты слёзы уронила!
День прекрасен, луч горяч.
Прошу, Танечка, не плачь!"

02.ОМАР ХАЙЯМ

В речку Марун...

Я нахожусь средь избранных друзей,
Талантливых и мудрых от рожденья,
Открыт для входа маленький музей,Фантазии незримое творенье.

Ахматовой печальная вуаль,
Изысканный рисунок Модельяни,
Ван Гога ослепительный мистраль,
В нём смелое Родена изваянье.

Есенина там локон золотой,
И томный перстень Оскара Уальда,
И Мандельштама лик полуживой,
И скрипка виртуозного Вивальди.

Я прикасаюсь к нежнам витражам
И непонятным линиям Шагала,
Скольжу по одиноким стеллажам
Изящного сиреневого...

Свет лунный вмиг разлился по туманам.
Темнота была упругой и пластичной.
Вся жизнь казалась мне самообманом,
А ты казалась мне такой привычной.

Все холодно. Прозрачно. Бесконечно.
И дом ты назвала громадой матовой.
А помнишь, под луной гуляли мы беспечно
И ты читала мне Ахматову:

Иди вперед и исцеляй слепых,
Чтобы познать в тяжелый час сомненья
Учеников злорадное глумленье
И равнодушие толпы.

Иди, глумись, нам суждено расстаться,
Ты вновь пойдешь вслед за толпой безликой.
А я...

Запретите мне ждать у окна,
Когда серое небо заплачет,
И сорвётся ночная звезда,
Для меня это многое значит.

Запретите сидеть под дождём
И болеть,и скучать в этих стенах,
Когда время за сонным окном
С безрассудностью режет мне вены.

Запретите мне быть одному,
Когда мысли в вине я топлю,
Разорвите терпенья струну,
Когда в небо с опаской смотрю.

Запретите смотреть на рассвет,
И на пирсе закат проважать,
Ведь без этого жизни то нет...
А на небе...О чём рассказать...

Не хмурься, брат. Зачем грустить
И разводить под солнцем слякоть?
Бессилия дурная прыть –
При каждой неудаче плакать.

Подумаешь, ушла жена!
Не ТА… Ошибся в кои веки…
И муза. Если неверна –
Дорогой «из варяг во греки»
Спустилось по Днепру в ночи –
Не плач! Москва не верит в слёзы,
А в Киев, сколько не молчи,
Дорогу не найти без прозы.

Не плачь поэт. Оставь платок
Ахматовой – он ей по чину,
А ты ловец безумных строк,
И если даже вполовину
Ты так хорош, как раньше был...

Ты - как икона для меня,
Как фимиам - душе моей!
Ты, рифмой ловко осеня,
На сердце пролила елей!

Елена, чудным строем строк,
ты вдохновенье даришь мне...
Ты для меня... Нет, ты не Бог,
но Музой можешь быть вполне!

Как Пушкин женщин воспевал
и дифирамбы возносил,
тебе, мой светлый идеал,
сложу свой стих в порыве сил.

Как Маяковский Лиле Брик,
иль, например, как Гумилёв
писал для Анички*, я стих
писать тебе - ВСЕГДА ГОТОВ!

Мне дорог твой подарок-класс!
Мне свят волшебный...

Не судите поэтов бездарных!
Дар слов и рифм не каждому нести!
Да и мне от их сетей коварных
Свою лирическую душу не спасти!
Они вьюном заволокли мне сердце,

Так хитро мозг мой отключив от души.
Мне у кострища их тепла грется..
Да! Их Победа! И вёсла суши.....

Понимаю: я-не поэтесса....
С Ахматовой и рядом не стоять....
Миру я врядли стану известной,
И критики не станут словами хлестать!

Вот, познакомьтесь, Есенин Серега,
Ходит в цилиндре по сельской дороге,
По той, что в колхозные входит поля,
Где Сологуб ночью бесов гонял,
Которые бегают днем по долине,
Где Мережковский бухал с Муссолини,
Где Маяковский стреляет по птицам
За то, что советскую тырят пшеницу,
Которая в целом идет на муку,
Которую Брюсов давал мужику,
Который летал на шабаш к сатане,
Который бывал в Киммерийской стране,
В которой по пыльным скалистым отрогам
Максимильянище странствует строгий...

Вы были на Алатырской земле:
В Атрати, Первомайском и Кире,
Алтышево, Восходе и Явлеях,
Кувакино, Ичиксах, Чуварлеях,

Ахматово, Мирёнках и Стемассах,
И в Сойгино, в Айбесях Новых, Старых,
В Иваньков-Ленино и Сурмайдане,
Где проживают лучшие селяне?

Здесь главная река течёт Сура,
В неё вливаются Алатырь и Бездна.
Всё это, говорю вам не тая,
Есть родина любимая моя!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2014

Встречай меня, Питер, отчаянную и детскую,
Туманом и Севером. Ребра твои —поребрики.
Согрею за пазухой тонкие пальцы Невского,
И если уж в Питере — пить, наливай мне крепкого,
Прохладного воздуха. Знаешь, все так запутано,
Что вырваться можно на восемь ночей, не более,
Смотри, не моргая, стальными глазами Пулково,
Актрисой-весною, страдающей малокровием.
Здесь ангелы носят зонты, и рога сохатого
Торчат из названий, прекрасных в окаменелости.
Здесь сфинксы Шемякина, грустная тень...