Ахи

Памяти Максимилиана Волошина

Подслушала раз ненароком
Девиц престарая вдова.
(Давно привыкла к «ахам-охам»,
Хвалила Бога, что жива)

Донёсся глас младой девицы --
«Смогу того лишь полюбить,
Кто сможет (пусть не будет принцем)
Красивый камень подарить»

Вдова, услышав, не смолчала --
«Иначе будет всё, поверь!
Полюбишь ты его сначала.
Едва откроет к сердцу дверь,

Простой булыжник в руку вложит.
И от восторга обомлев,
Назвать уверено ты сможешь --
Красивым камнем на земле!»

Для Вовы наказанье ново.
Чтоб целый день сидел он дома.
Не выходить во двор гулять
И в гости никого не звать.
А что же Вова натворил?
Вчера он двойку получил.

Едва родители ушли,
Уроки Вова быстро сделал.
За все дела стал браться смело.
Дела его не увлекли.
Придумать бы чего ему.
Ведь скучно Вовке одному

С балкона посмотрел он вниз.
Там во дворе гулял Денис.
Наверно, и Денису скучно.
Позвал его, запрет нарушив.

Когда открыл Денису дверь,
Уже игру придумал Вова.
Однако...

Однажды бедняк у шашлычной присел.
Уже вечерело, с утра он не ел.
Взглянул, помолившись со вздохом, на небо,
Достал из сумы своей корочку хлеба.

Пусть пища скудна, но жевал её с «ахом»,
Ведь, сел он случайно, откуда шёл запах.
«Как вкусно наелся!» -- нежданно сказал.
Хозяин шашлычной пред ним вдруг предстал.

«Пора расплатиться за вкусный обед!
Не мне объяснять тебе, в чём был секрет.
Но вкусный тот запах -- шашлычной моей.
И спор здесь бессмыслен, плати же скорей!

«Ох, были бы...

Лужица
Владимир Шебзухов


по Виктору Кротову

"В одно окно смотрели двое...
Один увидел — дождь и грязь,
Другой — листвы зеленой вязь..."
Р.Гамзатов


В жаркий день так дождь прохладный нужен.
Он прошёл, на радость, как всегда…
В память о себе оставил лужу.
В ней, на первый взгляд, мутна вода.

Но в водице этой необычной,
Свой подводный мир, как повелось.
Хоть такое видеть не привычно,
Место для кораллов там нашлось.

Пусть малы кораллы не морские...

Не предавай анафеме меня,
Давно уж всё меж нами жизнь расставила.
Тебя прощаю я авансом, навсегда,
И набираю в ворде свои правила.

Любить, того, кто хочет быть любим.
Смеяться с теми, кто умеет без утайки.
Жить, так как мне диктует жизнь,
Сверяясь с моей записью. Всезнайки
Пусть покачают строго головой.
Ну что ж поделать, я ни торт, ни сахар.
И даже не родник последний твой.
Я просто та, что в счастье может ахать.

Ты злом своим свою отрыжку выдаёшь,
Своё пространство...

(или ах!)
Антологии суеверности, идеологии ложного ос-
нования, иррациональности, бреду, (порабощал
и он среду), (рассуждений крик, мунка тик, шиза,
или нет,(пана) папы риза), кибермарксизму, как детон-
атору виртуального постапокалипсиса, надруга-
ющемуся и смеющемуся над тобой пространст-
ву, его бессмыслице и его постоянству, и возмо-
жному так сказать убранству, платью, траве или
отраве, (не наркотической блажи или нет, нарко-
тической лаже), мгновенью, продолжительному
и...

Понимаю, тебе нелегко.
Боль потерь это тяжкая ноша.
Только зря льются слёзы рекой.
Воскресить никого ты не сможешь

Мрачным светом заплаканных глаз,
Грустным всхлипом и яростным вздохом.
Улыбнись прямо здесь и сейчас!
Это лучше чем ахать и охать.

Боль сильна. Ты сильнее чем боль.
Нужно жить ради тех кто с тобою.
А умершему радости ноль
От протяжного, громкого воя.

"Спасибо моим врагам.
Если бы не они, я бы не стал тем,
кем я стал"
Сальвадор Дали

Вручали тем, кто шёл на плаху,
Записки две, чтоб вскрыть одну.
В одной записке только ахать,
В другой – смягчало их вину.
Но кратки надписи – «Жизнь», «Смерть»
Была, однако, круговерть…

Коль преступлений много разных,
Не все за них на плаху лягут…
Был приговор, кой к смертной казни,
Несправедливым к бедолаге.

Враги, что у бедняги были,
Записку, в коей надпись «Жизнь»,
Другой запиской...

Цветёт наш папоротник редко –
Один лишь миг за целый год,
Увидишь вдруг цветущей ветку,
Знай сразу - счастье тебя ждёт.

Я сказку расскажу об этом,
Той сказке очень много лет,
Её я вспомнил как-то летом,
Хоть я не сказочник, поэт.

Жил-был Иван в одной деревне,
Был некрасив и неуклюж,
Не годен был в мужья царевне,
Не перспективный в общем муж.

Жил в покосившейся избушке,
Где помирать собралась мать,
Иван кормил, поил старушку,
Ведь в помощь некого позвать...

по еврейскому фольклору


«Огромным знанием своим,
Ты, Сёма, обеспечен.
Так поделися лишь одним -
Шо скажешь мне за женщин?»

«В женщинах, запомни, Фима,
Лишь два типа видеть.
Мысль одна неповторима -
Столько мне не выпить!

На других посмотришь только,
Таки ахать, охать…
И подумаешь, что столько
Мне не заработать!»

автор Владимир Шебзухов