Афродитиной умыты пеной

Ваши тёплые глаза
Растопили воск печали,
И с собою навсегда
Моё сердце Вы забрали.

Возгор'ев, огонь Любви
Осветил прекрасность милой.
Жизнь, что теплилась в крови,
Заиграла с новой силой.

Мир, что прежде был пустым,
Стал наполнен откровеньем,
Что вокруг цветут цветы,
Воздух полон птичьим пеньем.

И так много в нём чудес,
Что не высказать словами.
Принесу я их с небес
Вам – моей любимой даме.

Он постучал, ему открыли…
И всё, что он увидеть смог –
Лишь часть того, что подарили:
Плескалось море возле ног,

С сапог смывая копоть века,
А в небе жёлтое пятно
Кидало светом в человека
И он стоял – с ружьём, в пальто…

И было странно и нелепо
Ему смотреть на яркий мир,
Как после заточенья склепа
Прийти на щедрый званный пир.

И всё настойчивей кричала
душа – Домой!!! – в забытый край
Где небо пеплом посыпало…
Где взглядом лишь просили – «Дай!?»

И он стоял, тянул...

Я Вам писал, проверьте почту,
я по е-мейлу сбросил Вам
своё посланье, это точно.
Я сделал это лично. Сам.

Я вам писал, чего же боле?
Я лично лазил в Интернет
и, если это в Вашей воле,
то Вы пришлите мне ответ.

Я Вам писал, что был на гребне
своей лирической волны
и искупался в дивной пене,
но вдруг возжаждал тишины.

Я Вам писал: "Хочу покоя,
хочу вселенской тишины,
хочу, чтоб были Вы со мною,
как и дыхание весны".

Я Вам писал - проверьте почту,
о мой прекрасный идеал.
Я...

Весенний снег в плюс десять, кормящий колдовством
паучью сеть холодного рассудка, микробов рядового сна.
Развернутое сердце строкой упанишад.
Тугая нить причин и следствий разрывается хлыстом,
бьет пробужденьем по устам,
что вишней новобрачной нырнут в апрельский сад –

взойдут словами без резонов, оснований,
но, содержащими в себе намек природных глаз,
что наша жизнь и наша смерть, лишь данность эпизода,
что наше все – ничто и для всего мы малость,
горсть пепла в турбулентности...

Мой милый, я в безбрежный океан
С собою позову, услышишь ли...
Где зорями обласканный туман
Рассеется пред волнами Любви.

Я лёгким бризом нежно обниму,
Прибоем разольюсь у ног твоих,
Ступи, не бойся--ласково зову,
За этим ты пришел в наш мир двоих.

Ступи со мной, не думай не о чём,
И в пенный вальс закружит нас волна...
Тебя ли я зову Творца лучом...
Услышишь ли во мне его слова...

Укутала, как шалью, землю
ночь темнотою, пенье птиц
не слышится, но мирно дремлют
они до утренних зарниц.

Лучом серебряным играя,
колдует в небесах луна:
то облако её скрывает
фатою, то опять видна.

И пусть до головокруженья
подчас, но вдохновляют нас
её волшебные движенья
на поэтический рассказ.

Тихий полдень дух качает
На безбрежности волны...
Где-то стихли крики чаек
Провожая корабли.

В синем море пенный гребень
Приподнялся и опал,.
Море вечно, неизменно
Льётся гладью между скал.

В нём глубинное спокойно.
Глади моря и земли
Отличаются всевольным
Продвижением пути.

Нет дорог и светофора,
Лишь огнями маяки
Светят ласковым дозором
Кораблям на их пути.

Тихий полдень дух ласкает
В изумрудном блеске волн...
Где-то слЫшны крики чаек--
Эхо прошлого...дозвон...

Под пенье звонких комаров
и треск кузнечиков в ночи
не нужно глупых, пошлых слов,
смотри на звёзды и молчи.

Какую неба глубину
скрывают миллиарды звёзд,
взгляни на полную луну,
вон высыпался Млечный мост.

Господь вселенную творил,
чтоб мы с тобою жить могли
и чтоб о Нём не позабыл
ничтожный житель сей земли.

Его творенья говорят,
мерцая нежным полотном,
что Иисус, наш старший брат,
вошёл на небе в вечный дом.

Обитель нам сотворена
и приготовлены ключи.
Об этом шепчет...

Хмурое небо и серая мгла.
Солнце, наверно, сгорело дотла.
Тихо застыла озерная гладь,
Дождиком видится ей благодать.

Ветер спустился с далёких небес
И улетел в незатейливый лес.
Грозно ступает, как мамонт иль слон,
Из-за морей оглушительный гром.

И началось...
Но мой сказ не о том,
Мысли хотел ублажить я дождём.
Не уходите же тотчас ко сну,
Я расскажу нынче повесть одну.

II

Этим страницам не место в клозете,
Пусть там лежат областные газеты.
Выплеснуть душу не так уж...

Мы выходим в открытое море надежды,
Где мираж вдохновенья не кажется сном,
Мы блуждаем, как призраки, сбросив одежды
Из пустых и ненужных для близости слов.
Только взгляд и касанье ладони внезапно,
Все расскажут о том, что случится должно,
Мы выходим в туман без тоски и азарта,
Это ангел взлетает, от страсти хмельной.

Мы же знаем, что страсть отгорела и прахом
На поникший песок в этот вечер легла.
Вдохновенье восстанет с мечтою и страхом.
Я забыла весь мир и тебя лишь ждала
Там у...