Афганцы поют по вагонам

Зачем живу? Чего я стою?
Ответить, сударь, не спеши!
………………….
Вчера на станции Крутое
В вагон ворвались алкаши!

И покусились на святое –
На мой пакетик анаши!
«Но, может, это все пустое?
Обман неопытной души»?

Да, мы страдаем под пятою,
Кусают мысли нас и вши –
Но, «может, это все пустое?
Обман неопытной души»?

Кругом бандюги и наркуши,
В цари пробился кровосос,
И погибают наши души,
Вопя: «спасите нас»! и «СОС»!

И вот с утра опять шестое,
Но ты, дружок, себе не лги...

Сто часов счастья...
Разве этого мало?
Я его, как песок золотой,
намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле,
по искре, по блестке,
создавала его из тумана и дыма,
принимала в подарок
от каждой звезды и березки...
Сколько дней проводила
за счастьем в погоне
на продрогшем перроне,
в гремящем вагоне,
в час отлета его настигала
на аэродроме,
обнимала его, согревала
в нетопленном доме.
Ворожила над ним, колдовала...
Случалось, бывало,
что из горького горя
я...

Между тенью и солнцем скользнул ветерок,
Прислонился к стеклу, дверь закрыл на замок.
Я дождался его после долгого сна.
Он мой пыл охладил, пыл вчерашнего дня.

Я увидел вдруг свечи, цветы и портрет.
Кто-то прятал их здесь от меня столько лет,
И Божественный свет проявился на цвет,
А я думал уже, что его больше нет.

Слева-шкаф, справа-стул, помню, ветер подул.
Из открытых дверей по вискам полоснул.
Снег на шапке моей таял, падая вниз.
Я был счастлив тогда, я пел песни на бис.

И...

Пластмассовый стаканчик на столе,
Наполовину пОлон он, и пуст…
В вагоне все слегка навеселе.
Янтарная утеха топит грусть…

Под стук колёс мелькает впопыхах
Калейдоскоп пейзажей… Натюрморт
Расписан по салфетке, а в руках
Сминаются стаканы, борт о борт.

Звучит пятидесятый тост подряд
Попутчики галдят, едят и пьют.
А ты, в окно усталый бросив взгляд,
Хотел бы помолчать, хоть пять минут.

Не суждено… Затейливый кураж
От новых километров лишь возрос.
И кто-то снова шерудит багаж...

Тревоги мнимые уходят прочь,
не оставляя за собой следов.
Где мы расстанемся, там будет ночь.
Один останусь я среди снегов.
Не в одиночестве моя война
И снег растопим мы своей враждой,
Но ты как воздух мне сейчас нужна.
Неужто чувства были лишь игрой?!
Хочу понять тебя, но не могу.
Мне остаётся только сожалеть.
Когда останусь я лежать в снегу,
Тогда не будет меня сердце греть.
Тут некому закрыть мои глаза,
И некому меня похоронить.
Я у черты стою, ты где-то за.
Нам никогда уже...

Опять встаёт перед глазами
Людьми наполненный вагон.
И ты с блестящими глазами
Одна выходишь на перрон.
А я глаза твои целую
И говорю: Прощай, прости.
И Бога об одном молю я,
Чтоб счастья ты могла найти.

Как странно, как чудно,
Легли карты в жизни.
Не плохо — но трудно,
Знать мастью не вышли.

Как странно, как чудно,
Легли в жизни карты.
Перон многолюдный,
Вагон мой плацкартный.

Как странно, как чудно,
Легли карты в жизни.
И вроде не глуп я,
Но всюду я пришлый.

Как странно, как чудно,
Легли в жизни карты.
Спешу, но как будто,
Застрял я на старте.

Как странно, как чудно,
Легли карты в жизни.
Молится не буду:
Он всё и так слышит!
Марковцев Ю.

Под стук колёс я засыпаю,
Под тихий гомон голосов
В ночном вагоне я мечтаю
Замедлить стрелки от часов.

Несётся время, жизнь проходит.
Никчёмных дней построен ряд.
Хотелось бы, но не выходит
Вернуть хоть что нибудь назад.

А дождь слезами окна моет,
От ветра воют провода.
Душа болит, а сердце ноет.
Уходит время навсегда.

Умчалось детство без возврата.
Когда-то, солнечным деньком,
Мы без забот неслись куда-то
По грязным лужам босиком.

Жаль, не вернуть страстей безумность...

В этом городе,
Сером, озябшем,
Заснеженном городе,
Я случайно сошел…
Нет, ссадили,
Всего вероятнее…
Что я помню?
Вагон-ресторан,
Ссора в тамбурном холоде,
И линейный наряд,
Бьющий нас
Со случайным приятелем.

В этом хмуром,
Враждебном, чужом
И неласковом городе,
Я сидел в «обезьяннике»
С тусклыми пыльными
Окнами.
И тщедушный сержантик
Охрипшим простуженным
Голосом,
Донимал – кто, откуда,
Нервируя
Горьковским оканьем.

В этом, чем-то похожем
На детство...

Мы только что стояли рядом,
Держась за руки,
Хлопок с горячим гвоздепадом
И тают звуки…
И вихрь смертельной круговерти
Метёт живое,
Мы не хотим к платформе Смерти,
Но вот, такое…
Не выключайте телеящик,
Там мы до взрыва,
Ещё живые, в настоящем,
Стоим с любимой!
Но вот картинка изменилась,
Хлопок кассеты,
И что-то страшное случилось –
Нас нет на свете…
И в этой пляске гексагена,
В палящей суши,
Не могут вырваться из плена
Все наши души…
Фрагменты тел сдерут с вагонов...