Адской

Понимая, что ничто не светит,
Продолжаю исповеди нить.
Видимо, желая сохранить
То, на что столетье не ответит.

Это голос гибнущих во лжи
И рождённых среди адской лести,
Это восприявших миражи
Черви замогильные и крести.

Это зря заржавленный булат
Забуянил, в ножнах схоронённый.
Это иудеями склонённый
К приговору, мучится Пилат.

Это знать, подверженная страху,
Превратилась в стаю упырей.
Это Русь, влекомая на плаху,
Вспоминает мощь богатырей.

Это МЫ, прошедшие сквозь пламя...

О Боге помним не всегда.
Столкнувшись с адской злою силой,
Вопим мы: «Господи, помилуй!»,
Когда случается беда.

Когда внезапно в сонм калек
Вчиняемся по воле Отчей,
Когда смежаются навек
Родного человека очи,

Когда за горло схватит страх
И смерть костяшками придавит, –
То всяк Спасителя прославит,
Себя вменяя в пепл и прах.

Зачем же, счАстливо живя,
Не вспоминаем о Всевышнем?
Удачу мнимую ловя
И ублажаясь блеском пышным,

Что завтра обратится в тлен
И будет пожран гадкой...

Устал от трагедий. Горящее сердце поэта
Болит всё сильнее, и кровью оно истекло.
Мне быть бы счастливым певцом, провозвестником Света,
Но в мире подлунном доселе царят тьма и зло.

Устал от эпохи. Я ею уловлен как птица
И в клети заржавленной адской рукой затворён.
Мне видеть бы в зале людей восхищённые лица
Взамен иссушающих душу гееннских знамён.

Устал от себя. От безсилья пронесть своё слово
В сердца человечьи, закрытые крепким щитом.
И как бы сие откровенье ни было сурово,
Всё...

Гряди, писанье! Стану я мудрее,
Послав листу прошедшие дела.
Я был бы рад творить куда светлее,
Когда бы жизнь добрей ко мне была.

Но Голос мне подсказывает строго,
Что жизнь добра к одним лишь подлецам.
И если выбрал ты дорогу к Богу,
То незачем завидовать лжецам.

Что ж, я согласен. Если этот жребий
Ведёт в итоге к Вечному Творцу,
То пусть соблазны всех мирских отребий
Сей час погибнут! Слава мудрецу,

Что отвратил меня от адской лести
И в мире до сих пор меня хранит!
Деянья...

Без тайны человек не может жить,
Познать стремится он все тайны света.
И чтоб в природе самым главным быть,
Он свою душу обменять готов на это.

И уподобившись затем жрецам и магам,
Секреты колдовства и тайны мироздания.
Постичь, идя по всем неведомым оврагам,
Храня иллюзию небесного сознания.

Тайны рождения постичь и тайны смерти,
Понять их смысл и разобраться в жизни.
О тайнах этих вам расскажут черти,
Ведя на суд к божественной харизме.

Призвать оракула, шамана, - "я ваш друг...

Мы кровавые реки прешли
Из живой и со мертвой воды,
И не стало нас видно с земли
До рождественской первой Звезды.

А как всходит она в багреце
И под Божией твердью парит,
Каждый мертвый цветок на венце
Иисусе трепещит-горит.

Ах, нетленны разводы сия,
Будут горние краски пылать,
И тогда мы явимся, лия
Во терницы багряную злать.


2

Кровавой тернию увиты,
Не зря сквозь крови благодать,
Посторонимся адской свиты,
Чтоб к Иисусу возрыдать.

Горят черницы золотые
И рдится...

Я по жизни идти стараюсь...
Никуда давно не торопясь...
Обходить я стараюсь лужи...
И повсюду лежащую грязь...

В людях видеть стараюсь хорошее...
Всю ту дрянь, что скопилась в них...
Они сами наружу вытащат...
Мне зачем, я пока что не псих...

Я бреду все, ломая ветки...
И дрова...для костра сожжения...
Люди чаще все попадаются...
Мало радости...лишь Впечатления

И порою мне кажется, что вокруг...
Все вращается в Адской суе...
Все нещадно тянут лямку свою...
В лошадиной...

Вверху мерцает проруби пятно.
Стынь сковывает адской болью.
Оплакивать нет сил давным-давно,
Что никому уж не помочь этому горю.

«Есепкин каноничнее Пушкина и сокровеннее Бродского, но его эсхатологическая гениальность претит массовому сознанию и коллективному бессознательному современников. Отсюда вынужденная элитарность последнего великого столпника.»
Ю. Лотман

XXI

Ирод, Ирод, се брашно твое
И в амфорах вино ледяное,
Алавастром ли, гипсом остье
Смерть забелит - мы виждим иное.

Колоннаду и сад обойдем,
Не четверг, а серебро лиется,
Во златых кашемирах блюдем
Тайность вишен, пусть Хала смеется...

***
Прелюдией хоральной листопад
Кружил листву в симфонии предзимней,
Швыряя листья наземь невпопад
В торжественно-победоносном гимне...

И вихрь надрывался, взяв аккорд,
Дисгармонический тональности органа -
Так, словно с адской какофонией эскорт
Вот-вот возникнуть должен из тумана...

Осенней нотой ливень проливной
Дождливого октябрьского ненастья,
Загородил весь свет сплошной стеной,
Взяв в долг за бабьим летом самовластие...

Но вдруг хвалой верховенства богам,
Вдоль...