Адова колодца

Желтые шапки церквей
Расцелует синяя сдоба,
Хрупкого взора сень
Заломит сердечной тоской,
Неба шаткая хата
В сердце выплеснет Бога,
Да на крестах развесит
Ветров свинцовых покой.
Молитвы дряхлых костей
Учуют колодцев ноздри,
Святою водой постель
Калека-душа заправит,
Желтые шапки церквей
Расстреляют синие грозы
Обнаженного неба Христа.
Дай мне, Боже, сил не ослепнуть.

Дождь разревелся и зашмыгал носом…
Стих ветер - отревётся, полегчает.
Сгрудились тучи, над дождливейшим вопросом,
А дождь, знай, куксится – ну, что за жизнь такая?..

Рыдает, хлюпает, сплошная Ниагара…
Но ветру эта песня надоела -
- Эй, хватит проливать тут слёзы даром.
Махнём в Сахару. Там займёмся делом…


***
Скользнул по горизонту луч усталый,
Понуро, пленником, шагающим сквозь строй…
Земля вдруг улыбнулась, запоздало
Махнув рукой, но, не сказав - Постой…

Он скрылся вглубь...

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Моя лошадь пропала.
Жена не даёт пить виски.
Начать бы жизнь сначала.
Но мне не хватит денег.

2

И я зашёл в трактир
Поиграть в покер с друзьями.
Но какой-то долбаный ковбой
Урод учинил перестрелку.

3

И я пошёл в сарай
Достать из заначки бормотуху,
Чтобы набраться с горя,
А потом отлупить жену суку.

4

Но вот покурив сигарету,
Я бросил окурок на пол.
И деревянный сарай загорелся.
А я остался не в восторге.

5

И я побежал к колодцу,
Чтобы набрать воды...

Без тебя нет в этом мире
Ни тепла, ни света,
Без тебя мне в этом мире
Даже боли нету.
Пустота в душе и сердце,
Пустота в округе...
Только кто-то тихо шепчет:
"Не спеши... подумай".

Без тебя нет в этом мире
Ни зимы, ни лета,
Без тебя мне в этом мире
И метели нету.
Пустота накрыла запад,
Пустота на юге...
Только шепчет снова кто-то:
"Не спеши... подумай".

Без тебя нет в этом небе
Ни луны, ни солнца,
Без тебя не слышен шелест
Вербы у колодца.
Пустота ночного поля
Опадает...

Опять шумит весна на этом странном свете.
Кто празднует любовь, а кто скроил саванн.
Мы молимся впотьмах разбитому корыту,
Глядишь, метнет судьба костями в наш карман.

С авоськой по авось ходили босиком мы.
Авось он есть авось, им пуза не набить.
А мир плюет дождем на наши злые рожи
И хочется нам петь, а может просто пить.

Напиться б до умри, с глубокого колодца,
Но воду, как всегда, мы носим решетом.
А молодая кровь, не ведая запрета,
В безоблачную высь, горячим бьет ключом...

Океаны тепла, океаны...
И вокруг – заливает все свет.
Разлетаются в разные страны,
И несут сердца мира привет
Тонко-крылые странные птицы,
Как лучи – оторвались от солнца...
Синим небом им бы напиться
И в бездонные рухнуть колодцы,
Где глаза восприятий их сгложут,
Ненасытную тьму напитавши.
Оголенной душою без кожи
Проникая все глубже и дальше...

В больнице

Я уже целый месяц в больнице.
Не поставят диагноз никак.
Мне приходится, как говорится,
Зажимать свою волю в кулак.

Неизвестность, тревога, сомненья…
Тут какие же нервы нужны?!
Да к тому же еще в воскресенье
Мне припомнились сцены войны.

Мне припомнились Люблин, Майданек,
та залитая кровью тюрьма,
Бабий Яр… Моя память – как рана.
Так болит! Не сойти бы с ума.

Подружился я с зав. отделеньем.
Расскажу ему все. Он поэт.
Пусть напишет он стихотворенье,
да и...

До обидного жизнь коротка,
Ненадолго венчают на царство, –
От глотка молока – до глотка
Подносимого с плачем лекарства.

Но меж теми глотками – заметь! –
Нам немало на выбор даётся:
Можно дома за чаем сидеть,
Можно пить из далёких колодцев.

Если жизнь не легка, не гладка,
Если жизнью шагаешь далёко,
То не так уж она коротка, –
И бранить её было б жестоко.

Через горы, чащобы, пески,
Не боясь не тумана, ни ветра,
Ты пошёл от истоков реки –
И до устья дошёл незаметно.

Вот...