Ада

По углам висят тенёты*,
На них дремлют пауки.
Жрать, злодеям им охота,
Их глаза полны тоски.

Не исчадье они Ада,
Просто так их сОздал Бог.
Пауку забрать жизнь надо,
Чтобы выжить сам он смог.

Но для нас людей, для многих,
Паук, словно символ зла.
Нам противно его трогать,
Для него в нас нет тепла.

И его сбив с паутины,
Раздавить мы норовим.
Отчего-то беспричинно,
Очень брезгуем мы им.

По углам висят тенёты,
На них дремлют пауки.
Жрать хотят, но их вновь кто-то,
Смёл...

Моих путей извилистый узор,
Судьба рисует, за меня решая.
В чём моё счастье, слава и позор,
И в чём ключи, от Ада и от Рая.

Не угадать, заранее изгиба,
И трудно выбрать, верный поворот.
Обзор закроет, мыслей и дел глыба,
Мешая видеть, путь куда ведёт.

И часто то, что выглядит реально,
На самом деле, лишь иллюзий дым.
И в них поверив, будем жить печально,
Мы дымом их, никчемным и пустым.

Пути Господни, неисповедимы,
Нам Замысел, Его непостижим.
Земною жизнью, в мире отгорим мы...

– Когда меня обуревают чувства, я превращаюсь в форменного ИДИОТА.
– Сам я, когда пишу, НЕ ПОНИМАЮ, КАКОЙ СМЫСЛ ЗАКЛЮЧЕН В МОЕЙ КАРТИНЕ. Он так ГЛУБОК, так СЛОЖЕН, что ускользает от обычного логического восприятия.
– Человека надо принимать, как он есть: ВМЕСТЕ СО ВСЕМ ЕГО ДЕРЬМОМ.
– БЕЗУМИЕ для меня весьма питательно, а произрастает оно из ШУТОВСТВА.
– Люблю журналистов! Они ТАКЖЕ СПОСОБСТВУЮТ КРЕТИНИЗАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ.

С. Дали


Все художества Дали
Надо видеть издали,
И чем дальше...

Чудище ещё жило,
Когда мы родились,
Липкой паутиной
От Господа нас закрыло

Во грехах мы родились,
Нам ли учить праведных,
Зренье сердца Он открыл
Душам нашим каменным.

Только с Ним спасенье,
Только Он полюбит,
Понимаем мыслью,
Да волю не пробудим.

Не презри нас, грешных, Боже!
Отправляемся вслед за Тобой.
В мире сем больше не можем
В соглашательстве жить с сатаной.

Лишь к Тебе обратимся
Всей душевной силой,
Вожделеньем духа,
Верой негасимой.

Мы любим...

О, боже, как ты необычна,
Красива, ангел и нежна,
Любовь - вселенной воздаянье,
В тебе навек ведь рождена.
Прелестны волосы, чудесны,
Глаза умны и так близки,
А тело – верх оно блаженства,
Люблю тебя, всем вопреки.
Любовь – она ведь наполняет,
И сотворяет чудеса,
Она есть истина по сути,
И открывает нам глаза.
На мир, что лучше всех на свете,
На жизнь – прекрасней её нет,
Любовь и радость в Вас ведь люди,
Открою жизни Вам секрет.
Я знал богатых очень много,
Я видел жизнь в...

Открывает мне двери подъезд
как обычно, нисколько не шире,
и скрипучих петель полонез
возвещает, что жизнь в этом мире
пребывает под видом листвы,
налетевшей на стылую землю,
голубей и погибшей весны...
И я жизнь эту просто приемлю.

Вот уже оборвавшийся альт
не звучит под испачканным небом,
тем же самым...
А мокрый асфальт
в день уводит, в котором я не был.
У него есть сто тысяч причин,
чтоб меня методично, без спроса
вставить в строй деловитых мужчин.
Закадила во рту папироса...

Не торопи — время,
Всё будет как — надо.
И прорастёт — семя,
В свет-жизнь из — Ада.
И плюнь — на тех, что судят,
Они тебе — чужие люди.

Не говори — громко,
Бог слышит и — шёпот.
Остра всего — кромка,
У всех свой — опыт.
И ты не верь им — тебе чужим,
Тебе их опыт — будет плохим.

Не потакай — серым,
Нет чести в их — стаде.
В толпе трус — смелым,
Став, бьёт — всегда сзади.
И опасайся слабых — они за свой уют,
Всех — и друзей — предают.

Не верь в ложь — истин,
Есть бытия...

- Стиль груб и ничего не кажется,-
говорил он мне сидя за стойкой в
пабе/баре, проходил день в окне, а здесь
всё как бы в норе/на ухабе, застыло, (вре-
мени не стало, поэтому и память была,
(потом), кем-то стёрта), без обстоятельств
и таможен, допусков и ограничений, без
граней, как растёкшаяся капля на стекле,
(от рима до крiма и обратно, (таврида),
тебе понятно/приятно? разговоры о том,
кто кого уважает, (пьяный расклад), тот,
что почти ничего не рождает, сосредото-
чение...

Чёрный силуэт шагнул из тьмы, волны ужаса коснулись кожи,
Ледяная, дьявольская рябь, синим инеем мой дух тревожит.
Он пришел, горят глаза, адским пламенем пытая душу
-Ты, готов? И я ответил: - да, - я, готов и клятвы не нарушу.

Свечи вспыхнули и кровью пентаграмм озарили проклятые лики,
Острый, окровавленный кинжал, в ад метнул таинственные блики,
Своей кровью подписав контракт, диким криком я взываю к мести.
И разверзлась бездна, голоса , в мир разносят гибельные вести.

Чёрный...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать второй опус

Македонское ль солнце, Тироль
Наши бледные тени встречает,
Пьян свободой мышиный король,
Ангелочков Левадия чает.

Небеса от пылающих губ
Возгорятся и кубки пустые
Налиет беленой душегуб:
Лирам кафисты петь золотые.

Милый август, где арки твое,
Сени щедрые, емин услада,
Пусто вкруг, лишь горит остие
Магдалины ли, Евы близ ада.


Пятьсот двадцать третий опус


Яд веков истомил алавастр,
Где вечор баловались...