Абсолютно потерянному смыслу

Для него знание майя, всегда, так кажется, пред-
чувствие, как неизбежность, уверенность, как
вечность, заблуждение, как топтание на месте,
вера, в то, чего не было, претворялась, честью
казалась, рисовалось в сознании (виртуальность),
хождение по годам, усталость как (условность),
пророчество - что не случится никогда, истина,
как туман, воскресение, второе рождение, ….
«брань вместо молитвы», отсутствие всех начал,
несомненная данность, абсолютное заблуждение,
парение над...

Полная глухота, полная глухота – она же – твоя философия,
драматизм симфонизма, темперамент, блеск, богатство и глубина,
масштаб, неистощимость мятежного духа,
размах, динамика, темп, контраст,
экстремумы восприятия, экстаз и молитва –
нерушимая глухота, нерушимая глухота –
с кончиков пальцев льются зеркальные отблески
фортепьянной сонаты, искры борьбы с тканью звука,
отголоски неразборчивых черновиков.
Свинцовая тяжесть волн.
Заговорили метель, ночь, треснутый лёд чёрного неба...

В этом мире в нас так много свободы
Мы свободны во всем...
Но мудрости мало,
Практически нет
А в «том мире» - нет тайн
В горнем мире пространства большие
Там!
Все пронзает
Всезнающий Свет…
Но свободы поступка
Там практически нет
Все прекрасно слышат наши родные
Все движения страдающей нашей души
Они помогают нам,
Они прекрасно нас слышат
Их почувствовать можно
В абсолютной тиши

Где-то там вдалеке, где мерцают огни,
Все надежды оставили мы и мечты,
И отправились в путь абсолютно пустые
По холодным равнинам в объятия Тьмы.

Для нас вечностью стала та долгая ночь.
Мог ли кто-то из нас Тьму в себе превозмочь?
Без труда в наши мысли она отыскала лазейки,
И ни что не смогло отогнать ее прочь.

Тьма сводила с ума, крася все в черный цвет,
И нам всюду мерещились тысячи бед,
Что несутся к нам будто бы волны от бури,
И от них никакого спасения нет...

Ты понимаешь, что ты нем?
Ведь я могла бы быть стихом,
Который ты читаешь всем,
Почти божественным грехом....


Ты понимаешь, что ты глух?
Ведь я могла бы нотой быть,
Лаская абсолютный слух,
С тобой по музыке уплыть...


Ты понимаешь, что ты слеп?
Ведь я могла бы быть огнём.
В ночи даря чудесный свет
И страстью обжигая днём...


Где обоняния надежда?
Ведь я могла бы быть цветком,
Царапая шипами нежно,
Целуя каждым лепестком...


ПРО ОСЯЗАНИЕ....К Р И Ч У...

Первым днем декабря ,первым снегом падет,
Милость светлых небес на земные просторы.
Сединой причесав теплой травки покров,
Раскрывает зима белоснежные шторы.

Засыпает земля на беспечный покой,
Не успевший сгореть,- погребенный под снегом.
Стал невидимым мир изумрудной крови,
Открывает судьба сказкой вечные теги.

Эти сны видим мы,колдовство наяву,
Песни северных вьюг ,бесконечных симфоний.
Абсолютный мороз у земли на краю,
Создающий шедевр леденящих историй.

Эта крайность миров...

Слепой настройщик, забывший свой камертон,
тук, тук (стук палочки об бетон (бордюра)), не
нашёл тон, ноту, он, (нота),превратилась в ноль, ло-
коть, луну, лоно в локон, колено в солнце и не
беда, что донце видно, дней, год уходит, скорей,
за ним тринадцатый, змеи чёрной, не надо убор-
ной, река, водяная зараза, гадина, вдруг укусит
или спасёт, мудростью отведёт, беду, «не найду
камертон не найду»,- пел степан, как всегда был
немного пьян и тянул ногу, его друг серёга, ехал
рядом...

Ажурный татуаж ветвей на коже зимнего альбома;
хрустальный иней инкрустацией в глухой аркаде взгляда;
рыдает скрипка; менестрель-декабрь, рефреном пьяной
вьюги, под руку с обречённой Терпсихорой, бредёт от дома к дому,
свой стекловидный гарнитур дорогой шелкотканой
обернув – легато. Сквозь чёрно-белый регтайм кровель
иллюминирует скупой розарий солнца, или луны виньетка тянет
убогим светом, преломлённым шелухой
обсыпавшихся фресок, и ветер в окнах тает,
словно валькирий изваянья...

ГОРОДСКОЙ ХРИСТОС

После бесчисленных войн
Он вернулся домой
Парализованный и слепой.

По утрам он выносит с трудом
Городские трамваи.

Свой возраст не помнит,
Но знает, что годы
Его безнадежны.

Его держат на работе в суде
Как еврея, специалиста
По уголовным делам.

Но в ураган
Он не выходит из дома.
С мошенниками
С дороги большой
Дружбу не водит.

(14)


ГЕРОИЧЕСКОЕ ТЕРПЕНИЕ

Если бы моя голова светилась.
В трамвае люди стали бы
На меня оглядываться.

Если бы я...

Босой душой по раскалённой пустыне жизни,
через собственный ад, который нужно пройти
с наименьшими потерями –
то есть до конца, до точки бессилия,
идёт одинокий философ –
бесконечная природа, причина самой себя,
интуитивная истина, само желание,
идёт рабство страстей,
радости и печали.
Здесь нет надежды без страха,
а вечность слепа;
здесь мир познаваем – но само познание –
бесконечно;
здесь время живёт для того,
кто не помнит о времени;
здесь сомнения и ошибки,
как неполное...