А я вовсе не бандит

Лучше быть не любимым и лишним,
Чем любви, для себя просить.
Лучше вовсе не знать вкус жизни,
Чем в ней быть, но её не жить.

Лучше хлеба не ведать сытость,
Чем его разломить с врагом.
Лучше мира чужих немилость,
Чем чужим, быть для всех в своём.

Лучше вовсе не быть на свете,
Чем быть тлёй, земляным червём.
Лучше шаг за Черту, в мир смерти,
Чем быть в жизни и жить рабом.

Лучше сжечь себя раньше срока,
Чем коптить мир, боясь дышать.
Лучше в небо выть вольным волком,
Чем на мир...

Танец
Острие ножа рисует схему
Палец
Мелкой дрожью смыслом наполняет,
Схему
Нарисованную красной краской
Снова
Не могу отнять его от тела,
Боже
Неужели жить мне надоело?
Может
Не во мне тут вовсе дело?
Больно
Оставаться снова "левым",
Странно
Кусок стали - мыслей продолженье,
Дальше
Продолжаю вглубь его движенье.

Тихо
Каплей падают мгновенья жизни
Снова
Разум на охоту вышел
Рыщет
Жертву новую для своих пальцев
Каплей
На ноже его остаться
Страшно
Нам бывает снова не...

Терпеть печали и тоски
он никогда не мог,
и в кабаки и в бардаки
шел, не желея ног.
Подобно каждому из нас
Посачковать был рад,
но исполнял любой приказ,
поскольку был солдат.
Любил пожрать когда дадут,
Хоть десять раз на дню.
И слабо верил в Божий Суд,
И прочую фигню.
Готов был до зари вставать,
Шагать сквозь дождь и тьму,
Но не хотел он убивать.
Кто знает почему?
И в день, когда велел старлей*:
«Стреляйте по врагу!»,
в прицеле видя лишь детей
сказал он: «Не могу!»
А то...

Ох, как хочется многих вещей -
Разбегаются глазки в стороны:
То налево, где покрасивей,

То вовсе везде без разбора.

От соблазнов не убежишь -
Они сидят, притаившись, как воры:
Только повод им дай, отвернись,
Сразу когти впивают в горло.

Разорвут, не щадя одежд,
Выпьют соки, сделав нежным,
Восстановишься - снова они -
Ты их прочь от себя гони!

Перекинься вниманием в небо,
Может там лучше, чем здесь:
Трансформация сексуальности в веру -
Творческий процесс и есть.

"бесподобно!" - кричали хорьки: сен-дени
над площадною ветошью всперил огни
и, меняя рубли на трущобные дни,
от корней мандрагоры пьянели хорьки:

парадиз разукрасила ткань на века
но шелков не хватило тогда, и пока
хромоного стаккато стучит гопака -
всё порочит почётное имя хорька!

чтобы образ единый хорьку породить,
нужно фото, и, как километры в пути,
намотать на сознание гения нить -
гениальный шедевр в шагах девяти:

надо б бродского малость такого
и вселенского разума...

Упала с сердца горечь расставанья.
Как жаль: уже привыкла я к тоске.
Привыкла и к пульсации в виске,
И к иллюзорной муке ожиданья.

Но снова солнце, снова -как вчера -
Обыденные, будничные грезы:
Доносится веселье со двора,
Шумят в бору пугливые березы,

Друзья вокруг смеются и шалят -
Родные, как их долго не хватало:
Они горды, что я опять восстала,
И за ошибки вовсе не бранят.

Но в полночь, в ярко-звездную метель,
Когда Луна выходит в обозренье,
И я одна, оставшись в озаренье...

Сомы, как бревна, плывут качаясь,
Их туши всюду видны в воде,
Над ними в небе белеют чайки,
И сушит солнце траву везде.

Подсолнух черный, совсем поспел он,
Его собратьев стоят поля,
И помидоров подолы полны,
Они красивы как - никогда.

Стоит палатка, стоит шалашик,
Костер пылает на берегу,
Один купальник, какой там плащик,
И я себя лишь и берегу.

Мужчина мощный, весьма спортивный,
Колдует снова над тем костром,
И мысли вовсе не позитивны,
И он как пьяный, в нем будто ром...

Огромные комки стерильной ваты
зачем-то разложили на домах
и город стал блондинкою лохматой.
Я городА не видел в париках.

А комья ваты двигались по крышам,
цепляясь за высотные шпили.
Парик стремился выше, выше, выше
от города и, вовсе, от земли.

И соскочив с останкинской иголки
растаяла вся вата над Москвой.
Зачем парик, и, что в нём было толку?
И я ушёл, махнув на всё рукой.

В руках безжалостной девчонки
дрожит ромашки стебелёк
и, что ей больно, слабой, тонкой,
ей, глупой, вовсе, невдомёк.

Она гадает на мальчишку
и так ей хочется, чтоб он
похож был на героя в книжке
и, чтобы, так же, был влюблён.

Валялись лысые головки,
отдельно перья-лепестки.
Не может быть, ведь любит Вовка
и врут противные цветки.

Ромашки кончились на поле,
а слёзы сыпались из глаз.
Предатель - Вовка завтра в школу
опять придёт в четвёртый класс.

Я не люблю морщины на колготках
и не люблю короткие штаны.
Я не люблю, когда срывают глотки
любители безвкусной новизны!

Я не люблю тупую матерщину,
когда с отвисших, мокрых губ она
струёй течёт с дерьмом наполовину
и с запахом прокисшего вина!

Не нравится, когда сутулят спину,
стесняясь нестандартной высоты,
когда им в след хихикают кретины,
от зависти кривясь до тошноты!

А не прощаю, вовсе, я измену
и многие считают, что я груб,
её я вырываю непременно,
а не лечу, как...