А вдалеке соловей пенится

Не соловьи, поют с зарёю,
Над полем, вОроны кружат.
Сказала ты: - «Господь с тобою.»
И отвела в сторонку взгляд.

Слеза горючая, туманя,
Мир пред тобой, в твоих очах.
В них отражалось зари пламя,
Жил за меня, тревоги страх.

Не плачь родная, не тревожься,
Покуда живы — не помрём!
И смерть и жизнь — всё в воле Божьей,
И вся надёжа, наша в Нём.

Смерть не страшна — в ней нет позора,
Позор — жить, предав Долг и Честь.
Ты не тумань, слезою взора,
Господь поможет — Он в нас есть...

С деревьев наблюдали птицы
За спором долгим, как синица
Доказывала соловью –
«Красивее тебя пою!
Спроси любого, голос мой,
В лесу прекрасен и зимой!»

И, чтобы враз закончить спор,
Вступили птицы в разговор.
«Синица, что это с тобой?
Пусть соловей поёт весной,
Но голос чист и музыкален.
Как ты поёшь, мы все слыхали.
Не обижай любимца леса,
Чей голос лучше всех, известно!»

Синица не огорчена.
Подумаешь, прервали спор.
Решенье птиц – не приговор.
С жирафом...

Творил поэт под трели соловья,
Стихи слагал, к иному безразличный -
Улыбкою блаженной просияв,
Поигрывая ключиком скрипичным.

Творил в плену фантазии своей,
Строку к строке сплетал венок сонетов...
Раскидывал рулады соловей,
Приятно услаждая слух поэта.

О, сказочные птахи, соловьи,
Вы символ сладкой нежности и страсти!
Вещает соловейка о любви –
Душа поэта распахнулась настежь.

И думать не желает он о том –
С реальностью суровою мириться,
Что это просто выше...

Ох, расскажу я вам, друзья,
Как в заседанье Соловья
В лесу у нашего плетня
Собралось множества зверья!

Они собрались там затем,
Чтоб все детали обсудить,
Как змея-жулика совсем
Всем каганатом осудить!

Они судачили-рядили,
Как Змей-Горыныча поймать.
Всех несогласных удавили.
Кто воздержался - наказать!

А кто остался, те визжали,
Галдели, прыгали, пищали
И, возмущаясь, не давали
Собранье мирно проводить!

Тут слово взял наш царь зверей,
Известный всем как Бармалей.
Породы...

Чисто поле вымокло -
дождь идет.
Где-то плачет иволга,
слезы льет.
Плачет без стеснения,
позабывши стыд.
Это тоже пение,
но - навзрыд.

(Вместо припева звучит пение иволги (фонограмма)

А над полем радуга -
в пол-небес,
словно мост, прокинутый
в синий лес.
И по ветру стелятся,
улетая вдаль,
плач безвестной иволги
и печаль.

(Вместо припева звучит пение иволги (фонограмма)

Но все так же слышится
в вышине
птичий плач и, может быть -
обо мне.
И в...

Надоело соловью
слыть разбойником отпетым,
по дорогам жутким свистом
«Гоп со смыком» исполнять.
Вспомнил он опять свою,
Затерявшуюся где-то,
В глубине лесов российских,
Песнь любви. И не унять
Его утреней порой,
Когда росы серебрятся,
россыпь бисера в травинках,
а на сердце благодать.
И в душе, о, Боже мой,
Тихо ангелы гнездятся,
И в глазах своих слезинку
Я не стану вытирать.

Городской соловей!
Напоминай чаще мне
О Жизни.

В лесу дремучем – вороны,
А в сердце – соловьи.
Вошла ты – бархат порванный
На ложе для любви.
Какие дни-то – черные, как вороно крыло.
Заплаточки твои заштопаны,
Белеют швы – по ним течет вино.
И мысли все разбросаны по веточкам,
На каждой по одной.
Звенят нам колокольчиком –
Взойди, сорви рукой…
Не будет больше воронов,
Не будет темноты.
И лес постелет золотом
Нам ложе для любви.

Горизонт зарей зарумянился.
Дождь ночной прошел.
Месяц тоненький заупрямился:
В небе - хорошо.

Тает радуга коромыслами,
Смолкли соловьи.
Ухожу, возвращать бессмысленно,
Хватит, не зови.

Время замерло выжидательно,
Поздно - не успеть.
Умирать ведь не обязательно,
Чтобы умереть.

«Букет фиалок отравила
Людей поспешная молва»*,
Как будто вылились чернила
На лист, в волшебные слова,

Что Фея счастья рисовала
Хрустальным бисером надежд.
Не прочитать теперь начала,
Не прочитать конца и меж…

Цветы невинно увядают,
Молва умчалась, как борей,
Слезинки Феи замерзают,
Зачем-то свищет соловей.

*- Каменный гость