А в глазах плескалось горе

глаза
не боятся солнце
сердце - любовь

глаза нее как у Горгоны
прожигают насквозь
и страшно и сладко

Глаза цвета тела…
Нескромно, несмело
запела…

Открыли плоды фиолетовой вишни,
отправили мёртвых под землю…

А сами катаемся в небе,
и думаем, в небе
лучше…

Получше…

Лучше чем здесь,
в надоевшем сумраке бес,
коченеющих губ всплеск
багровой лужи…

Быть может, триста лет назад
Я уже жил. Мне это часто снится...
Тогда пришёл я в звездопад,
Ну а на небо я вернулся птицей.
Теперь лечу к тебе дождём,
Свечи растаявшей слезами!
Мы будем вечно. Не умрём!
Мы жить останемся цветами.
Потом вернусь водой в реке
Или шампанского бокалом
Лучом закатным вдалеке
Но этого мне тоже мало!
Я триста лет в тебе живу
Стихами Пушкина,
Сонетами Петрарки.
Со мной во сне и наяву
Весенние глаза души
цыганки...

В медузе воздуха дымится снег.


***
Осенним пеплом надышался взгляд и золотом растаял.

***
В белом конверте зимы хрустальные письма, ватные строки.

***
Руки твои целует мартовским пламенем ветер.

***
Голос сердца – плеск ручья, шум зеленый, пульс вечерний.

***
Цитрус солнца на томатном раздраженье горизонта.

***
Январь рассыпался фарфором, разбилась ночь стеклом.

Синь бездонная , глаз твоих омут,
Покорила меня навсегда,
Словно в мае тот запах черёмух
Не уйдёт от меня никогда.

Я тебя повстречал ненароком
На своём беспросветном пути,
Буду долго стоять против окон,
Не решаясь к тебе, я войти.

Ты меня покорила так сразу,
Что опомниться сам я не смог,
Ох любовь ! Ну, уж эту заразу
Подавить я уж сразу не смог.

Что в тебе привлекает так сразу?
Ты блистаешь своей красотой
И тебя я приму как награду,
Ну а парень я в общем простой.

Будем...

Белый снег режет глаз чистотой,
Тучи серые давят свинцом.
Не любуешься ты красотой
И нахмурено чем-то лицо.

В белой шапке зеленая ель.
Но, колючие льдинки в глаза
Их на щеки швыряет метель.
И невольно сбегает слеза.

Гроздь калины, рубиновый цвет.
Птичий щебет зиме вперекор.
Но не видишь горячий рассвет
И не радует жизни простор.

Как сосулька пристыла к окну,
Сердца стук вторит ходу часов.
Мимолетную чью-то вину
Не закроешь в душе на засов.

Прозвучавший прощальный салют...

Доктора эпикриз
Скопом изучали.
Выпуклые линзы
Спиртом протирали.

Создали консилиум,
Что то говорили.
Здесь зараза минимум
За заразу пили.

Ставили пробирки
В корпус центрифуги.
Рисовали бирки
Поддавали фуги.

После торможения
Спорили гадали.
Для соображения
Головы чесали.

В микроскоп глядели
Двигались по кругу.
Танцевали пели
Разгоняли скуку.

Позабыв больного
Стопки наполняли.
Прославляя босса
Залпом выпивали.

Клятве Гиппократа
Пели дифирамбы.
Горе обывателю...

Жаркое дыхания у дракона
В глазах его мерцает вечность
«Я монолит!
Кристалл закона»
Дракон, мне молча, говорит

И стал опять он,
Как гранит
Дракон Горы,
От нас хранит

Зевнул огнем
Заснул как будто
Горы людям
Испоганить трудно

До срока …
Дракон спит

Порой, в глазах не видишь ничего:
Пустые, мёртвые, не греют, не живут;
Порой, огнём горят и сердце жгут,
Где правда, а где ложь и колдовство?
А я свои закрою и забуду,
Боюсь узнать, что милый взгляд таит,
Искать на солнце пятна я не буду,
Пусть лучше он в мои глаза глядит.