А триста двадцать один

Никто не звонил,
Никого не осталось,
Ты совсем уж один
Да всё больше усталость.

А на спине меточка,
Приговор так выткан,
С того света весточка
Готовиться к пыткам.

За десять дней – один лишь стих..
Бывает в творчестве такое,
Когда поэт душой притих,
А сердце требует покоя.

И хочется про всё забыть,
И отключить все телефоны...
Наедине с собой побыть,
Послушать сердца перезвоны.

И помечтать наедине
О том великом и высоком,
О том, что в детстве снилось мне;
О счастье вечном и далёком.

Тарас Тимошенко
02.12.2018

Помнишь? счастливы были с тобой мы на острове дальнем,
и столкнувшись с стихом твоим в теле я чувствую дрожь,
без тебя на Земле очень пусто, нет факта печальней,
что меня в этой жизни никак ты, рыбак, не найдешь...

Мы чрез тысячу лет на Земле оказались не рядом,
но я помню и чувствую запахи кожи твоей,
ты пронзаешь мне тело энергий знакомых разрядом
и несется вдоль берега голос зовущий твой: Эй!...

Мы с тобой в шалаше из обломанных веток секвойи,
нет в округе на свете других для...

В любовном треугольнике снимаю угол
И не грущу, и - зашибись.
Кому-то стрёмно в нём порой, кому-то - туго,
Такая, брат, смешная жизнь.

Ну что ты букой на меня взираешь, милый?
С другой ноги пора вставать.
Закрась лиловой краской всё, что раньше было,
Лиловый вечер нам - не тать.

Ты передай Ей от меня поля ромашек,
Рассветный луч, созвездий гроздь.
Она сегодня для тебя - всех в мире краше,
Ты для неё - желанный гость.

А у меня и без тебя совсем не плохо:
Играет джаз, гудит...

Давно ребята повзрослели,
Один лишь я — в душе малыш.
Зовут меня к себе качели
И высота далёких крыш.

Влекут дворы и переулки,
Манят бескрайние поля,
Без цели, просто так, прогулки,
Мечтаний светлые моря.

Хочу дурачиться и прыгать —
Для душ ведь нет высоких стен.
Пишу своей я жизни книгу;
Такой чудак, как Питер Пэн.

Тарас Тимошенко
13.11.2020

Ты не утонешь в луже, тебя не смоет дождь.
Ты будешь песни слушать, а может быть, споёшь.
Тебя не станет меньше, тебя не съест свинья.
На свете много женщин сговорчивей, чем я.
В их крепко сбитых формах куда не глянешь – тыл.
Ты позабудешь штормы, тебя затянет штиль…

Так много одиноких, так прост у них успех…
Кто я? - одна из многих.
А ты один на всех

2011-05-23

Один взволнованный пижон, Ума смятенье, чувств броженье,
Врачу кричал, что возмущен Успехами жены леченья!

Всё тот же трепет и полёт,
Но после близости интимной,
На сорок баксов счёт кладёт,
Как будто побыл в лавке винной!

Известный психотерапевт,
Знаток откуда дуют ветры,
Сказал диагноз нараспев,
Что у неё Синдром Электры!

Поломка в очень важной схеме,
В основе чаще труд ударный,
Вулкан в лимбической системе
И всхлип струны ретикулярной!

«Ты, доктор, верно, всё подметил...

Двадцать первый век уж на планете...
А ума знать нет... нигде у человека.
Ну, сколько можно воевать???
Людей безвинных убивать?
Пора за прошедшие века ума набраться
И прекратить вообще на земле сражаться.
Росавиация считает запретить полёты
И любые гражданские взлеты.
Для своих гражданских самолётов
И безопасных от подрыва полётов.
Где ведутся боевые действия
И гибнут люди от бездействия
Международных Всемирных Организаций...
Земного шара всех наций.
Организации обязаны за всем...

Двадцать второго июня!
Гитлер впал видать в безумье…
Бросив немецкий свой народ,
На верную смерть, - в 41-вый год.
Знал, что русский Иван не победим!
Да и территория, без края за ним…
Чтоб такую территорию захватить,
Надо было, - совсем безумцем быть.
Вот и гибли, в ту войну, с обеих сторон!
За дебила, который стремился,
- занять мировой трон…
Не жалея… не детей не стариков!
За убийство зверское, не жалея крестов…
Награждал и солдатам своим обещал,
Что найдут они в Союзе, - богатый...

Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы в окне.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И все люди снова и снова
Подтверждают глупейшую мвсль,
Что для чувства не нужно слова,
И что чувство важней, чем жизнь...
Двадцать первого. В ночь. В понедельник,
При бесстрастной холодной луне
Опровергнул какой-то бездельник,
Теорему, что выхода нет.