А по чему бы нет красиво

России – нет. Жидами храмы
в семнадцатом осквернены.
Я знаю, русские – упрямы,
но здесь упрямства не важны.

История идёт по кругу,
да, своего ты убивал,
и жид тебе казался другом,
и гимн - интернационал.

Твой бог – Ульянов-Ленин вечно
на Красной площади лежит.
История, дама, бессердечно
веками дряблыми дрожит.

Подкрашена. Цветны румяна.
Прямая старческая спесь.
У развалившегося храма
твержу себе – Россия есть.

Татарин проезжает мимо,
ведёт на сдачу он бычка,
на ферме...

Дверь закрывается со стуком,
Её забыл я придержать.
Прости что громким бужу звуком,
В ночь уходя, тебя опять.

Ночные улицы пустынны,
Спать будет город до утра.
Фонарь качнётся и тень длинной,
Мне света сделает игра.

Вновь должен, чтобы сладко спали,
С деньгами люди, я не спать.
Им деньги власть над нами дали,
И право сон мой забирать.

Красивым словом врут идеи,
Над миром деньги взяли власть.
Но всё ж тепло души моей им,
Нельзя купить или украсть.

Мир спит, ему спокойной...

Пространство духа берегли всю жизнь,
Стенами мощными уперлись ввысь.
Закрыли душу отторжением земли,
У человечества снаружи кости да мозги.

С сердцами яркими поссориться успев,
Унывных песнопений поведем запев.
Мгновенья радости сбежали прочь,
Сердца потухли, в лицах ночь.

Молитва старая душе в укор,
Себе попросим человеческий простор.
У вечных истин земной кураж,
Запомнить каждую, исполнить - блажь.

Уроним чудище желаньем в мысль,
Достроим стены, враг держись.
Ключи утопим в...

Я хотела бы быть дождем,
Что стучит по заснувшей воде.
Мне хотелось бы быть вдвоем
и одной,
Везде и нигде.
Чтоб без имени и без тела,
Необъятной,
И все же – быть.
Не стеснительной и не смелой,
Не отвечать, не просить.
В суетливых огнях домов,
И в пустынях, вдыхая покой.
В громогласных полетах ветров,
В тишине – гробовой, но живой.
Будто стрелка часов вековых,
Перепутав с секундой года,
В людях жить и вне их,
И без них –
Не рождаясь, живая всегда.
Будто камень, будто вода...

Пусть нет пока цветов
Январь к ним не готов
И появятся на старте
Они лишь в марте
Но любовь, как звезда
Живет в сердце всегда.

Как страшен мир, когда нет чувства!
Когда на сердце лёд лежит,
Его не греет и не нежит
Стиха ритмический язык.

И заповедной глыбой вечной
Не манит он любовь собой.
Беседой строгой и помпезной,
Всем говорит - постой, постой!

Не суетитесь, и не бредьте -
Смешные чувства горячи.
Вас всех здесь ищут и находят
Обид холодные ключи.

Напьёшься горечи и боли,
Потушит сердце свой огонь…
Забудете про мир и счастье,
Оглохните от птиц весной.

Не зацветёт уж больше сердце,
Как солнце...

Опустела душа, в очаге нет огня
И любовь, и удача ушли от меня
Заблуждение – блаженство, познание – печаль
Жаль, что сказка ушла, что прозрел очень жаль.

Жаль потерянных денег в стране дураков,
Жаль потраченных сил, жаль потраченных слов.
Жаль что выхода нет, что играю судьбой,
Что надежда на чудо, да на ключ золотой.

Душевные порывы, муки
Тревожат, мучают меня,
Доколь мои мечты и звуки
Не сложатся в красивые слова.
Пока в душе нет холода и скуки,
Рождается судьба моя.
А значит, творчество и муки
Не зря ложатся в стих через меня.

Ты улыбаешься красиво.
Люблю твои простые сказки.
Но как наивно я просила
О том, чтоб снять и сжечь все маски.

Ты не умел. Ты улыбался.
Ты строил глазки и шутил.
Но боже, как ты ошибался,
Когда сказал, что полюбил.

Таких, как ты - безмерно много:
Надели маски, и живут.
Со всеми ходят по дорогам,
Со всеми орбиты жуют.

Но я просила, умоляла.
Тебя хотела разгадать.
Какая глупая, не знала,
Что можно жизнь вот так сломать.

И я секрет твой разгадала,
Нашла я ключик от замка...

Божественным огнём блестит
свет мудрости в глазах серьёзных,
Святой романтикой манит
прекрасный, милый, нежный голос.

И словно птица, не спеша,
с достойной гордостью, как прежде,
Живет, господствует Душа,
с красивым именем, Надежда.