41 год

В шестидесятые не далёкие года!
На Волге белуга водилась всегда…
Вот такие ловили экземпляры!
Бывало не хватало под икру тары.
В магазинах правда икры не было!
Партийный аппарат кушал хорошо…
Они баловались икрой, балычком,
Что не доедали, продавали народу
потом.

Отгремела давно та война,
Но не меркнет с годами Победа.
За неё заплатили сполна
Наши братья, отцы наши, деды.

Войн таких не видала земля –
Каждый дом боль утраты изведал.
Забывать нам такое нельзя,
Нам, наследникам этой Победы.

И молчать не имеем мы прав.
Не оправдана смерть миллионов,
Если мы все сейчас, промолчав,
Возродиться дадим легионам.

Проклянут нас навеки с небес
Души тысяч замученных женщин,
Если снова отряды СС
Повторят Равенсбрюк и Освенцим.

Презирать будут...

***
Чтоб за все годы не успеть ничуть
состариться душой, –
как в волны моря при нырянии,

необходимо постараться
так же жизнь суметь прожить лишь –
словно на одном дыхании.


***
Уверенно
когда б нельзя было поставить знака равенства
меж истиною нам и красотой,
без колебания

когда бы тождества нельзя было
меж ними провести,
то, право, мир бы не заслуживал создания!


***
Из рук своих беспечно выпустившего
бразды судьбы
едва ль не ожидает доля неминучая

впредь...

Приближается дата, которую всегда боюсь
Колючая… жестокая, водораздельная,
Молюсь… , о том, что не смогла…
И просто молюсь…
Я о души твоей упокоении…

Мне снова будут говорить потоки слов,
Закон такой, мол, этой жизни, непреклонный,
А я кружиться буду в безутешной боли облаков
Ведь, чем сильней болит, тем ты немногословней.

Три года без тебя, как вечность и как миг,
Этернитет тоскою приковал и в нафталине чувства,
А миг вдруг зрением боковым нарисовал овал,
Лишь подтвердив по...

Январь хрустальным был, звенел
Сосулек падающих звоном;
Февраль - жестоким, но влюблённым, -
На красных лицах пламенел.

Март вешний плавился, как лёд,
Апрель стучал клюкой-капелью;
А Май рядился к новоселью
И отправлял жуков в полёт.

Июнь с Июлем - близнецы -
Кормили ягодами с грядок,
И Август сытен был и гладок,
Дав урожая образцы.

Сентябрь, обзаведясь мелком,
Учил, - Октябрь рыдал дождями;
Ноябрь же, запасшись дровами,
Сидел за книжкой вечерком.

Декабрь придумал свой...

Были русские зимы в деревнях!
Были и у нас на Дону в хуторах…
Любила зимушка наша русская!
Чтоб становилась дорога узкая.

Любила вихрем погулять в полях…
Покружить позёмкой и в степях!
В семидесятые, заснеженные года…
Бывало не высунешь нос со двора!!!

Если кто в дорогу, - то на лошадях…
В дороге тогда не почувствуешь страх!
Холёные лошади довезут завсегда…
Заснеженная дорога им не страшна.

Вот так в годы ВО войны в тылах…
Трудились женщины на сено косах!
Чтоб колхозных перезимовать коров,
Стоило пролить было не мало потов.

Да! Заскирдовать пол ста прикладков…
В лугах, степях, не оставить остатков!
Сено стоило за погоду всё скосить…
Да! В такие прикладки его сложить.

На сено косах трудились сутками тогда…
Не успеешь его сложить, - знать беда!
Вдруг дождь пройдёт здесь ненароком…
Знать труд косаря… - выйдет боком.

Придётся сушить не заскирдованное сено…
Если не...

Ах! Ты Дон… родимый Батюшка Дон!
Веками казак в тебя здесь влюблён…
В восьмидесятые… казак зажил, окреп!
Стал он в волю, есть свой донской хлеб.

Буксиры вот такие ходили по Дону…
Возили хлебушек к городскому дому!
Чтоб горожанин с хлебом всегда был…
Да! Земледельца по жизни своего любил.

Ловилась и рыбка в родном Дону тогда…
С рыбой проблем не было у казака в те года!
Правда не всем рыбачить тогда время было…
Трудовое население тогда,- сутками горбило.

В животноводстве, в полях...

Ушел Тихий Дон потихонечку…
Тёмной ночью ушел, полегонечку!
Не шумел не скрежетал как в 60-е
бывало года.
Когда он разливался и ломал лёд
с рёвом тогда.

Бывало на поворотах становился Дон
И стоял на Дону тогда скрежет и гром!
Когда льдины на льдины, залезали…
Крыгами русло до дна перекрывали.

Когда вода набиралась бурно в Дону!
С грохотом и скрежетом… прорывало
эту платину…
Шум стоял по всему руслу Дона тогда!
Вот где была дружная весна завсегда.

Свои года богатством не считаю,
Какие помню, все они мои,
Я их по пальцам все пересчитаю,
Для этого мне хватит и руки.

Когда их семьдесят уже в расчёте,
Ты их богатством больше не зови,
Склероз поправит счёт и всё поймёте,
О том, что дорогое впереди.