Окурок понемногу гас
В застывшем океане лужи,
И жар был трепетно недужен
В короткий свой предсмертный час.
Огонь в мученьях умирал,
Пыланье влага пожирала
И чёрный холод попирал
Рубиновую страсть накала.
Чем лучше ты, поэт слепой,
Какой надеждой сердце бьётся?
Ужели грязь не посмеётся
Над краткой силой огневой?
В зловонной мути меркнет свет
И гаснет пыл стихотворенья.
На все прекрасные горенья
Ответа не было и нет.
Прости, мой дар! Ты стал нелеп,
Талант, загубленный впустую,
Как брошенный под ноги хлеб,
Как залп, гремящий вхолостую.
Темнеет небо над толпой,
Последним пламенем исходит.
И боль, и слёзы – всё проходит,
Но сердце помнит эту боль.
В застывшем океане лужи,
И жар был трепетно недужен
В короткий свой предсмертный час.
Огонь в мученьях умирал,
Пыланье влага пожирала
И чёрный холод попирал
Рубиновую страсть накала.
Чем лучше ты, поэт слепой,
Какой надеждой сердце бьётся?
Ужели грязь не посмеётся
Над краткой силой огневой?
В зловонной мути меркнет свет
И гаснет пыл стихотворенья.
На все прекрасные горенья
Ответа не было и нет.
Прости, мой дар! Ты стал нелеп,
Талант, загубленный впустую,
Как брошенный под ноги хлеб,
Как залп, гремящий вхолостую.
Темнеет небо над толпой,
Последним пламенем исходит.
И боль, и слёзы – всё проходит,
Но сердце помнит эту боль.
Обсуждения Агония огня