Остаточный аромат поцелуя на приливной волне крыш.
Соломенным клубочком на коленях теплый лучик.
Блик солнечный ростком сквозь тьму зрачка.
За мутной смолой окон – янтарный воздух бездорожья.
Твои секреты – новолуния цветы,
колец древесных обручальные созвездья.
Разлившаяся лесотень на горлышке бутылки каплей хвои.
Апрель, холст, масло, пение ветвей –
шум-призрак кареглазых ангелочков.
Блеск губ перефразирует влюблённость.
И всё-таки, усталость – юное похмелье.
Подтаивает облачная грусть, дым васильковый
стелется благоуханьем наготы.
В меха вливая ночь, бессонница, как точка не возврата.
Свет добр, приглушенно-покорен, молчалив,
лишь слушай вскользь.
Невидимый песок, брег полноводной ночи –
расскажет больше, чем я мог себе простить.
Соломенным клубочком на коленях теплый лучик.
Блик солнечный ростком сквозь тьму зрачка.
За мутной смолой окон – янтарный воздух бездорожья.
Твои секреты – новолуния цветы,
колец древесных обручальные созвездья.
Разлившаяся лесотень на горлышке бутылки каплей хвои.
Апрель, холст, масло, пение ветвей –
шум-призрак кареглазых ангелочков.
Блеск губ перефразирует влюблённость.
И всё-таки, усталость – юное похмелье.
Подтаивает облачная грусть, дым васильковый
стелется благоуханьем наготы.
В меха вливая ночь, бессонница, как точка не возврата.
Свет добр, приглушенно-покорен, молчалив,
лишь слушай вскользь.
Невидимый песок, брег полноводной ночи –
расскажет больше, чем я мог себе простить.
Обсуждения Бисер