Стряхивая пепел сна
на рукав, занесенной снегом, январской дороги,
в декорациях утренней полутьмы, полусвета свеч
умирающих фонарей и беспокойных маршруток,
пообещай мне немного
тепла, немного озябшей любви, немного вечернего
чая на кухне за шторами разговоров,
текущих алмазной душой созерцанья, пообещай мне вечность
минуты в растаявшей капле инея
на отогретых губах в невесомом воздухе тишины,
прерываемой подслушанными молоточками сердцебиения,
пообещай мне любить, так же, как ненавидишь
отсутствие этого чувства.
Лапой львиной
нацарапанный на замерзшем стекле узор
нагадает тебе свидание,
повторяющиеся изо дня в день, откровенно
просто и глубоко, ночью длинной
выверенный сюжет преподнесет объятья метели
с моим отраженьем в кристалликах льда,
и мы снова поймем, что нужны друг другу, для одиночества,
предвосхищающего ожог летнего солнцестояния,
определяющего туманный берег завтра, вчера и никогда.
на рукав, занесенной снегом, январской дороги,
в декорациях утренней полутьмы, полусвета свеч
умирающих фонарей и беспокойных маршруток,
пообещай мне немного
тепла, немного озябшей любви, немного вечернего
чая на кухне за шторами разговоров,
текущих алмазной душой созерцанья, пообещай мне вечность
минуты в растаявшей капле инея
на отогретых губах в невесомом воздухе тишины,
прерываемой подслушанными молоточками сердцебиения,
пообещай мне любить, так же, как ненавидишь
отсутствие этого чувства.
Лапой львиной
нацарапанный на замерзшем стекле узор
нагадает тебе свидание,
повторяющиеся изо дня в день, откровенно
просто и глубоко, ночью длинной
выверенный сюжет преподнесет объятья метели
с моим отраженьем в кристалликах льда,
и мы снова поймем, что нужны друг другу, для одиночества,
предвосхищающего ожог летнего солнцестояния,
определяющего туманный берег завтра, вчера и никогда.
Обсуждения Теплая кровь