Театр, а труппой, режиссер, всё управляет, как
трупом, марионетками, они идут, куда направит,
а крики восхищенья, не исключат, ни сна и ни
паденья, и к свету, и к мечте и к радости, движе-
нье, в сознании, потеянность и пустота, бесную-
щихся не пустить туда, и заклинанье, не уведёт,
от края, по нему, не опрокинемся и не пойдём ко
дну, ни Колизей и ни Аид, не правит, нет, и не
смердит, а царство под землёй, где цербер охра-
няет, над чем главенствует и заправляет, смири-
тельной рубашки рукава, за спину, вокруг тела,
параллель, и не полезет он на ель, не сможет, от
земли он оторваться и не взлетит, и нечего боят-
ся, всего того, чего и нет, а сладкое, на третье, на
обед, похлёбка, «на второе, чешуя», десерт, осно-
ва той диеты и не кричи, не злобствуй, ты за это.
за что? тартар, он прочитает, как театр, а путани-
ца здесь к чему, а всё одно идём ко дну.
трупом, марионетками, они идут, куда направит,
а крики восхищенья, не исключат, ни сна и ни
паденья, и к свету, и к мечте и к радости, движе-
нье, в сознании, потеянность и пустота, бесную-
щихся не пустить туда, и заклинанье, не уведёт,
от края, по нему, не опрокинемся и не пойдём ко
дну, ни Колизей и ни Аид, не правит, нет, и не
смердит, а царство под землёй, где цербер охра-
няет, над чем главенствует и заправляет, смири-
тельной рубашки рукава, за спину, вокруг тела,
параллель, и не полезет он на ель, не сможет, от
земли он оторваться и не взлетит, и нечего боят-
ся, всего того, чего и нет, а сладкое, на третье, на
обед, похлёбка, «на второе, чешуя», десерт, осно-
ва той диеты и не кричи, не злобствуй, ты за это.
за что? тартар, он прочитает, как театр, а путани-
ца здесь к чему, а всё одно идём ко дну.
Обсуждения Театр