Молитва и суд Соломона

Всевышний мудрость утвердил на троне
Превыше всех народов и имён
В ту ночь, когда в священном Гаваоне
Ему молился юный Соломон:

«Мне быть царём до смерти, год за годом,
Сей жребий столь же тяжек, сколь высок.
Даруй мне мудрость управлять народом,
Бесчисленным, как золотой песок».

И Бог сказал: «За то, что ты не просишь
Богатства, славы, долгих мирных дней,
И только мудрость Божию относишь
К дарам, какие всех тебе ценней, –

Тебе почёт с богатством Я дарую
И долголетья мирного венец,
И в сердце мудрость Я вложу такую,
Какой не ведал ни один мудрец».

Наутро, с появлением денницы,
От сна очнулся Соломон-мудрец.
И тут с одним младенцем две блудницы
К царю на суд явились во дворец.

Одна сказала: «Мы живём совместно,
Родились в общем доме сыновья –
Её и мой. И Богу лишь известно,
Какую муку испытала я,

Когда, проснувшись утром, лобызать я
Сыночка стала с ласкою немой –
И вдруг узрела, что в моих объятьях
Ребёнок мёртвый и совсем не мой!

Моя соседка, злобное созданье,
Своё дитя сей ночью заспала
И, подменив детей, своё страданье
Подруге по жилью передала».

Вторая с полным ненависти взглядом
Сказала: «Правды нет в её словах!
Её дитя исходит трупным ядом,
А мой сын жив, он у меня в руках».

Царь молвил: «Меч скорее принесите,
Несносен гвалт сих суетных ворон,
И пополам младенца рассеките,
Коль в споре нет согласия сторон.

В крови ребёнка буду неповинен,
И да не вменят это мне в укор.
Пусть каждая возьмёт по половине,
И прекратим бесплодный этот спор».

Одна зашлась рыданьем: «Не губите!
Отдайте супротивнице моей!»
Другая злобно молвила: «Рубите!
Пусть не достанется дитя ни мне, ни ей».

Царь отвечал: «За слово то благое
Дитя мечу не смею я предать.
Отдайте плачущей дитя живое,
Она – его доподлинная мать».

Так занялась при праведных веленьях
Великого правления заря.
И славится в веках и поколеньях
Премудрость справедливого царя.

И не с победы в смертоносной битве,
И не с «экономических чудес» –
Премудрость начинается с молитвы,
Смиренно возносимой до небес.