Оставленный в стенах сомненья вещий глас,
Как колокол церковный бьёт над головой.
И сам ли потерял себя на час
Иль в вечности бредёшь угрюмый, как изгой?
Твои следы остались на траве,
Взошедшей в светлый миг, окрашенный росой,
Твои старания лежат в сырой земле,
А время забирает их с собой.
Наверное, ты думаешь, что жизнь
Есть надпись духа сильного на мраморной плите.
Но дух стремится рьяно только ввысь,
А что внизу – то грязь на прачечном белье.
Конечно, твои силы веру подадут
Всем тем, кто открывает ум в глубоком сне,
И тем, что от бесконечных пут ревут
И прячут мысль свою никчёмную на дне.
Они есть проводник, есть факел и огонь,
Они средь ядовитых чар обмана нас ведут и молвят о рассвете.
И там, куда стекается морской прибой,
Они живут и бредят, дышат под водой и думают о лете.
Как колокол церковный бьёт над головой.
И сам ли потерял себя на час
Иль в вечности бредёшь угрюмый, как изгой?
Твои следы остались на траве,
Взошедшей в светлый миг, окрашенный росой,
Твои старания лежат в сырой земле,
А время забирает их с собой.
Наверное, ты думаешь, что жизнь
Есть надпись духа сильного на мраморной плите.
Но дух стремится рьяно только ввысь,
А что внизу – то грязь на прачечном белье.
Конечно, твои силы веру подадут
Всем тем, кто открывает ум в глубоком сне,
И тем, что от бесконечных пут ревут
И прячут мысль свою никчёмную на дне.
Они есть проводник, есть факел и огонь,
Они средь ядовитых чар обмана нас ведут и молвят о рассвете.
И там, куда стекается морской прибой,
Они живут и бредят, дышат под водой и думают о лете.
Обсуждения Берег под луной. Экстерна: На Луче