Я дышал по Фрейду, читал на санскрите,
я рубил рубилом тонкие нити,
мне сказали, что ночь обязательно черным,
я писал ее красным, я горел ее жаром,
обязательно маслом, обязательно алым.
В одночасье мой мир, моя точка отчета,
сократился до паруса нашего флота
я рубил, в исступленье, эти брамсы и стеньги,
я кричал, надрываясь, я был ветром и тенью,
морем, небом, линией горизонта,
скорлупкой в волнах незнакомого Понта.
Капитан учит плавать, матросы вязать канаты,
Не бойся, родная, мы поднимем аэростаты,
всю команду, всех пассажиров, все судно поднимем,
кто сказал, что такие как мы просто сгинем?
И вообще, наше судно – из самых надежных,
Фрахт застрахован, фарватер несложен.
Перебита гортань – не до Фрейда!
В бочках ус и ворвань – к черту!
Хоть посудина наша – лейка,
Верь мне, мы уже близко от порта.
я рубил рубилом тонкие нити,
мне сказали, что ночь обязательно черным,
я писал ее красным, я горел ее жаром,
обязательно маслом, обязательно алым.
В одночасье мой мир, моя точка отчета,
сократился до паруса нашего флота
я рубил, в исступленье, эти брамсы и стеньги,
я кричал, надрываясь, я был ветром и тенью,
морем, небом, линией горизонта,
скорлупкой в волнах незнакомого Понта.
Капитан учит плавать, матросы вязать канаты,
Не бойся, родная, мы поднимем аэростаты,
всю команду, всех пассажиров, все судно поднимем,
кто сказал, что такие как мы просто сгинем?
И вообще, наше судно – из самых надежных,
Фрахт застрахован, фарватер несложен.
Перебита гортань – не до Фрейда!
В бочках ус и ворвань – к черту!
Хоть посудина наша – лейка,
Верь мне, мы уже близко от порта.
Обсуждения Морской волк