Разгадка сна о тучных и тощих

Понял царь, что не прожить впредь без проведенья.
Толкователей гноить - это ж преступленье.
Произволом Фараон озабочен очень:
«Будь Иосиф хоть Кобзон – на свободу срочно!»

Отворить пред ним засов, следует депеша.
И ответ уже готов: «Забирайте к лешим».
В зад спроваженный пинком из дверей темницы
Шёл Иосиф с узелком под надзор полиций.

Робу поменял малец на другую форму,
Патлы сбрил и во дворец двинул к Фараону.
Фараон его встречать сам навстречу вышел:
«Сны умеешь толковать - о тебе наслышан.

А умеешь – излагай суть не втихомолку,
Не стесняйся, надевай ты свою ермолку,
Снов обрывочных свяжи воедино нити
И подробно изложи тайный ход событий.

Содержанье моих снов ты, конечно, слышал:
Семь упитанных коров из пучины вышли,
В тростники прошли межой символы успеха.
Я же с малою нуждой путался в доспехах.

Сбился в сторону флакон между сапогами,
Постоянно фараон с мокрыми ногами…
Оглянулся я, и вот непотребных видом
Семь других коров идёт, тощих словно выдры.

Враз сожрали всех коров кругленьких и тучных.
Не встречал среди скотов я худей и злюще.
Хоть сглотнули, как циклоп, семь коров на пробу,
Неприметно было, чтоб раздались утробы.

Мослаки, крестцы, спина сделались острее.
Так беззубая война жрёт и не жиреет.
Скот худющий - тот же люд, чем бы ни питался,
Как по жизни был он худ, худым и остался.

В тот момент проснулся я и опять забылся.
Головная боль моя, сон мой повторился
С тем различьем, в что в ту ночь снов киномеханик,
Снял свою бобину прочь про хвостов маханье,

Ролик свой про злых коров заменил он споро,
Перешёл без лишних слов с фауны на флору,
Где зубов не полон рот и кишкам не тесно,
Но и там борьба идёт за святое место.

Семь колосьев напоказ, вниз пригнувших стебли,
Пострадали в этот раз от остистых плевел.
Семь порожних колосков съели семь набитых,
Сериал продлили снов про коров-бандитов.

Третья серия – комбед и на окнах доски…
Стало мне не по себе с этой продразвёрстки.
Если по исходу лет повторится нечто,
Сиднем ждать прихода бед иль идти навстречу,

Или срочно убегать, без поклажи даже
Что от будущего ждать, точно кто мне скажет?
Сна и отдыха лишён На ТиВи прорвался,
Аж до Капицы дошёл, смысл понять пытался,

Но разгадки вещих снов так и не добился.
Зоотехник с тех коров струпьями покрылся,
Прочь со скотного двора убежал тушуясь.
Начинает каждый врать, кого ни спрошу я.

Про колосья опросил агрономов здешних…
Оправдай, по мере, сил ты мои надежды.
Нострадамус подкачал - не успел родиться.
Мне к вредителям-врачам надо обратиться.

Ты ведь, кажется, одной крови будешь с ними.
Может быть диагноз твой паранойю снимет,
Что у царственных особ тенью в изголовье -
Как им гвоздь вбивает в гроб низшее сословье.

Поусердней напряги мозжечок свой серый
И познанью помоги истинною верой».
Знал евреев слабину Фараон-психолог,
Вовремя упомянул про всесилье Бога.

На Иосифа сошло свыше озаренье,
И услышал фараон мыслей подтвержденье:
«То, что обнажили сны малою нуждою,
Обернётся для страны страшною бедою».

А какая та беда - для царя загадка.
Фараону иногда тоже, брат, не сладко.
И в прострации пока деспот пребывает,
Мы послушаем сынка, он ответы знает:

«Даст Господь тебе совет, словно градус брага,
Зло неотвратимых бед обратит во благо.
Сон увиденный един, хоть разбит на части.
Не ошибся господин, что грядут несчастья.

Распознать значенье снов – нам дорога к Фрейду,

В части психики основ к Господа полпреду.
Всем поведал он, увы, что из недр подкорки
Не от ясной головы разум мочит корки.

С пальцев капает вода, но не на подворье -
То не малая нужда, а большое горе.
Семь колосьев, семь коров - это будут годы
Изобилия, плодов… А потом невзгоды

Прилетят - семь лет страдать, мучить селезёнку,
В плуг несчастную впрягать тощую бурёнку.
Семь благополучных лет, не придумать лучше,
Вдоволь мяса на обед даже смерд получит.

Про диету в каждый дом, как сжигать излишки,
Миллионным тиражом разойдётся книжка.
На восьмой несчастный год зной придёт и холод,
Вместе с ними недород, а за ними голод.

А когда народ проест все свои запасы,
Обгрызёт монах свой крест, выскочит из рясы,
Поведёт коров худых тучных жрать собратьев.
Саданёт дубьём под дых всем аристократам

Поп Гапон иль кто иной, либерален крайне.
В центр попрёт народ хмельной с городских окраин.
Новый криминалитет ринется в столицу.
Победивший Ревсовет спляшет ламцу-дрицу

И на части будет рвать жирную породу,
От жилетки рукава он отдаст народу.
Папандопула-остряк встанет на раздачу,
Будет весело швырять решку на удачу -

И тогда блатная масть свой мандат предъявит.
Из воров в законе власть пасть свою раззявит.
Эта власть потом сожрёт и коров строптивых….
Вот такая, в целом, ждёт двор твой перспектива».

Лишнее не сберегли - ваша песня спета,
Жир накопленный сожгли… а виной диета.
(Голод - страшная беда, по себе я знаю,
От излишков иногда даже голодаю.

Мне секрета не открыть - вес сгоняют плёткой,
Но не следует шутить над пустой похлёбкой.
В год голодный, господа, на погосте тесно
И ирония тогда просто неуместна.)