Как же нам не хватает тех дворянских собраний,
Как же тускла картина без придворных балов!
Над седым Петербургом снег пушистый и ранний,
Снова Марсово поле непорочно бело!
На коне выезжает Государь-Император,
Золотистая сбруя, пар валит из ноздрей,
Люди шапки снимают, видя Божьего брата
И ликует Россия, слыша залп батарей!
Цесаревич-наследник весь вниманье, волненье,
Говорят очень болен, ну а ликом умён,
Строй отборных гвардейцев к их Величью равненье,
Чуть колышется солнце в позументе знамён.
Государыня-мама хороша и спокойна,
Ослепляют улыбки всех Великих княжон,
Над столицею птицей звон летит колокольный
И не знает семейство, сколько к смерти сажен.
Что на фронте германском офицерство поляжет,
Унося за собою слово высшее Честь,
Чернь взорвёт нашу веру, храмы грязью измажет,
И без слёз невозможно будет это прочесть!
А пока полонезом умиляют оркестры,
Лучших русских фамилий вдохновляет парад,
Царь в святом ореоле лихо трогает с места,
Ждёт его отреченье, злая горечь утрат!
Не увидеть нам больше ни господ-офицеров,
Ни придворное действо, не величье княгинь,
Вот уж девять десятков, как свершилось злодейство,
Горбоносый иуда просипел свой Аминь!
Как же тускла картина без придворных балов!
Над седым Петербургом снег пушистый и ранний,
Снова Марсово поле непорочно бело!
На коне выезжает Государь-Император,
Золотистая сбруя, пар валит из ноздрей,
Люди шапки снимают, видя Божьего брата
И ликует Россия, слыша залп батарей!
Цесаревич-наследник весь вниманье, волненье,
Говорят очень болен, ну а ликом умён,
Строй отборных гвардейцев к их Величью равненье,
Чуть колышется солнце в позументе знамён.
Государыня-мама хороша и спокойна,
Ослепляют улыбки всех Великих княжон,
Над столицею птицей звон летит колокольный
И не знает семейство, сколько к смерти сажен.
Что на фронте германском офицерство поляжет,
Унося за собою слово высшее Честь,
Чернь взорвёт нашу веру, храмы грязью измажет,
И без слёз невозможно будет это прочесть!
А пока полонезом умиляют оркестры,
Лучших русских фамилий вдохновляет парад,
Царь в святом ореоле лихо трогает с места,
Ждёт его отреченье, злая горечь утрат!
Не увидеть нам больше ни господ-офицеров,
Ни придворное действо, не величье княгинь,
Вот уж девять десятков, как свершилось злодейство,
Горбоносый иуда просипел свой Аминь!
Онлайн рецензия Не увидеть нам больше
Техника хорошая
Размер:
(14) Как же нам не хватает тех дворянских собраний,
(13) Как же тускла картина без придворных балов!
(14) Над седым Петербургом снег пушистый и ранний,
(13) Снова Марсово поле непорочно бело!
(14) На коне выезжает Государь-Император,
(13) Золотистая сбруя, пар валит из ноздрей,
(14) Люди шапки снимают, видя Божьего брата
(13) И ликует Россия, слыша залп батарей!
(14) Цесаревич-наследник весь вниманье, волненье,
(13) Говорят, очень болен, ну а ликом умён,
(14) Строй отборных гвардейцев к их Величью равненье,
(13) Чуть колышется солнце в позументе знамён.
(14) Государыня-мама хороша и спокойна,
(13) Ослепляют улыбки всех Великих княжон,
(14) Над столицею птицей звон летит колокольный
(13) И не знает семейство, сколько к смерти сажен.
(14) Что на фронте германском офицерство поляжет,
(13) Унося за собою слово высшее Честь,
(14) Чернь взорвёт нашу веру, храмы грязью измажет,
(13) И без слёз невозможно будет это прочесть!
(14) А пока полонезом умиляют оркестры,
(13) Лучших русских фамилий вдохновляет парад,
(14) Царь в святом ореоле лихо трогает с места,
(13) Ждёт его отреченье, злая горечь утрат!
(14) Не увидеть нам больше ни господ-офицеров,
(13) Ни придворное действо, не величье княгинь,
(14) Вот уж девять десятков, как свершилось злодейство,
(13) Горбоносый иуда просипел свой: "Аминь!"
Кое-гда поправил грамматические ошибки. Перед публикацией произведений нужно ОБЯЗАТЕЛЬНО проверять грамматику. Вот пока и всё.
С уважением, Хантер.