Монолог собаки

От рожденья наложено волчьим проклятьем табу –
Ни предать, ни оставить в беде не хочу, не могу, не умею…
Древний стайный инстинкт слепо лепит собачью судьбу,
Он, должно быть, тавром отпечатан на лбу
И, как будто ошейником строгим, царапает шею.

Вожаки наши – боги, ведущие торги с судьбой.
Мы за ними – слепыми кутятами «в мекку» -
На ножи, на клыки, заслоняя от смерти собой…
И не важно, что дал Божий промысел сбой,
Посадив наши души собачьи на цепь к человеку.

Мое сердце – саднящий вселенской любовью ожог,
Мы не можем противиться сладкому плену.
Мановенье руки, или в поле поющий рожок
Бросит с места собаку в звериный прыжок…
И прилепит щекой к дорогому, родному колену.

Мы так долго, так долго, так долго живем среди вас,
Что похожести нашей, пожалуй, не грех подивиться.
И бульдожьи оскалы – не ваши ли слепки анфас,
И улыбки, и – даже – текущие слезы из глаз,
И счастливые, глупые, милые морды и лица.

Что по нашему – стая, по вашему – та же семья.
Мы, по сути, одной – человечьей, собачьей ли крови…
Зуб за зуб, клык за клык и – до смерти – за други своя!
В этом деле есть фатум, а значит, и доля моя
За пределом людской, на пределе Собачьей Любови.