Сон о всаднике на белом коне. Свидание с дедом

Эта гордая спесь лучезарного польского пана
Так порою дерзка, а порою мила и желанна.
Снова девы и дамы в тиши тех усадеб томятся,
Но лихой и упрямый, привык и шутить и смеяться.

И препятствия конь его снова легко одолеет,
И в экстазе погони любовь разглядеть не сумеет.
Усмехнется в ответ, пригласит он, шутя, на свиданье,
Не заметит потом той природы во мгле увяданье.

Осень снова нагрянет, в багрянец вся роща одета,
Добрым словом помянет округа ушедшего деда.
Как его стариком там бессильным могли бы представить?
Но рыдает о ком эта дева, ее не заставить

Позабыть о мазурке, она все сидит до рассвета
Над письмом и стихами и помнит, забытая где-то,
Как врывался он в мир ее светлый, шутил и злословил,
И с порывами ветра, летел за мечтой и любовью.

А ушел на рассвете куда-то в печали тумана...
Эта гордая спесь лучезарного польского пана
Остается в душе ее, знаю и там на портрете,
И такая чужая, мне после расскажет о деде.

И врывается в сны мои конь на просторе внезапно,
И устав от погонь за любовью, очнется внезапно.
И вздохнет обреченно: - Ну, здравствуй, моя дорогая,
Это гордая спесь, этот голос меня увлекает.

И как та незнакомка, готова все беды отведать,
Снова осенью тихой встречаю веселого деда.
- Ну куда ты опять? – На свиданье спешу, на свиданье.
Рассмеется задорно, махнет мне легко на прощанье.