Плацкартная история

Луна, как тонкий серп, и звёзды крошками.
Я еду в поезде «Братск – Волгоград».
Скребётся в окна ночь блудливой кошкою,
В вагоне тихо, пассажиры спят.

Стучат колёса, рельсы не кончаются,
Вагон плацкартный жалобно кряхтит,
Попутчик мой не спит, решил покаяться,
Под стопку водки тихо говорит,

Что жизнь прожил от корочки до корочки:
Учился и работал, «срок мотал»,
Теперь, в багаж отправив две пятёрочки,
Вдруг понял, как от жизни он устал…

Устал юлить, прислуживать, надеяться,
Оправдываться, жить всегда в долгу.
Всё думал: «Да куда оно всё денется»?
Ан, жизнь прошла, он вновь на берегу.

На берегу пустынном, на распутице,
Куда идти, иль ехать, вот вопрос?
«Ни дома, ни кола на моей улице,
Не мальчик, дожил до седых волос.

Лишь мать ждала: ей воля, что неволюшка.
Одна она смогла мне всё простить.
А я… Я причинил ей столько горюшка,
Что грех мой невозможно отмолить.

Гулял и пил, скитался от отчаянья,
Случалось, воровал, лез на рожон.
Всё рвался за моря, жил неприкаянно,
Выискивал в поступках свой резон.

А жизнь текла, текла себе размеренно,
Я вольным ветром рыскал по степи.
И вот теперь случайно, иль намеренно,
Она меня поставила в тупик.

Пришло письмо из мест родных от матери.
Есть, оказалось, дочка у меня.
Работал я на севере в старателях,
Теперь вот еду, сердце не унять.

Галина - мать её, весной преставилась,
А дочка с матушкой моей живёт.
Прислала фотку, очень мне понравилась.
Красавица, уже десятый год.

Отличница, для бабушки помощница,
Живёт сироткой при живом отце.
О матери тоскует, полуночница,
Мать написала всё мне в письмеце.

А я не знал. Всё думал жизнь – напраслина.
На что она мне, в пору умереть!
А вот, поди ж ты, радость – зорька ясная!
Везу подарки, деньги… Дочка ведь!

Не ждал, что жизнь на старость так обрадует.
Я стал отцом. Так странно и смешно!
Душа поёт и колобродит, сладу нет.
Такое вот индийское кино»…

Он замолчал, колёсам ритм отстукивал,
Я размышляла, судьбы вороша.
А поезд мчал нас в ночь и убаюкивал,
Шепча: «Всё сладится, жизнь хороша»…