Уходят прежние кумиры,
Хитон сменил на рясу жрец,
Понтифик, как верховный жнец,
Облёкся в яркую порфиру.
Ничтожна действенность молитв,
Без жертв кровавых чудо в скуку…
Но душу обрекать на муку
Нет смысла ради тщетных битв.
Уходят. Вежливо и грубо:
Кто молчаливо, кто бранясь…
Прагматик , обращённый князь,
Сжигает идолов у дуба.
На месте капищ – неохрамы.
Осирис не воскрес весной!
Богов ушедших на покой
Слегка подкармливают ламы.
В забвении, во тьме Тартара,
На хлебе и воде – Перун,
А Один, одноглазый врун,
Нашел пристанище на нарах.
Лишь иногда, когда чудак,
Пыль отряхнувший с раритета,
Помолится ушедшим в лету –
В темнице боги пьют коньяк.
Хитон сменил на рясу жрец,
Понтифик, как верховный жнец,
Облёкся в яркую порфиру.
Ничтожна действенность молитв,
Без жертв кровавых чудо в скуку…
Но душу обрекать на муку
Нет смысла ради тщетных битв.
Уходят. Вежливо и грубо:
Кто молчаливо, кто бранясь…
Прагматик , обращённый князь,
Сжигает идолов у дуба.
На месте капищ – неохрамы.
Осирис не воскрес весной!
Богов ушедших на покой
Слегка подкармливают ламы.
В забвении, во тьме Тартара,
На хлебе и воде – Перун,
А Один, одноглазый врун,
Нашел пристанище на нарах.
Лишь иногда, когда чудак,
Пыль отряхнувший с раритета,
Помолится ушедшим в лету –
В темнице боги пьют коньяк.
Обсуждения Кумиры