Он был на краю,
Он не ждал ничего,
Наполненный чёрною мглою.Там ветра порывы толкали его,
Так нежно – на встречу с судьбою.
Повсюду – лишь ложь,
За границей – полёт.
Как сделать мне шаг,
К избавленью?
Мне видится свет. И любовь.
Но там ждёт,
Мой страх, одиноких мученье.
Те корни любви,
Что засели во мне,
Те струны, что держат,
Меня в этом мире.
Всё рвут мою плоть,
Только рвут, не дают,
Чуть кровь подобрать,
Вновь одеть мои крылья.
«Нельзя убегать»
Говорил ему Ангел,
«Смири свою плоть,
Где любви твоей время?
Послушай свой голос,
Давно ли он стих?
Мужайся, забудь,
Возлюби своё племя!»
Но вновь обуяла,
Гордыня героя.
«Ты светел, но думал ли ты,
Что порою,
Лишь ненависть может,
Нам силу воздать,
С колен нас, запятнанных,
Снова поднять?»
«Ты думаешь, мне,
Не знакомы страданья?
Ты жаждешь увидеть,
Мученья мои?
Вернётся любовь,
Сквозь века ожиданья?
Я дам тебе крылья,
Спасись, воспари!!»
И Ангел движеньем,
Сорвал свои крылья.
И слёзы, и горе,
С глазами застыли.
Слеза посредь крови,
Луна между мыслей,
Средь звёздного моря…
«Он – помысел чистый!»
Паденье легенды.
Герой умирает.
И новый простор впереди.
Зачем же стараться,
Избегнуть мечтаний?
Исчез горизонт, начинается время.
Решенья, сомненья скрежещут по венам,
Нельзя, осмелев, отрешиться, Борись!
И чтоб не низвергнуть,
Реалий пределы:
Люби!
Не злодействуй!!
И правды держись!!!
Храни своё племя!
Он не ждал ничего,
Наполненный чёрною мглою.Там ветра порывы толкали его,
Так нежно – на встречу с судьбою.
Повсюду – лишь ложь,
За границей – полёт.
Как сделать мне шаг,
К избавленью?
Мне видится свет. И любовь.
Но там ждёт,
Мой страх, одиноких мученье.
Те корни любви,
Что засели во мне,
Те струны, что держат,
Меня в этом мире.
Всё рвут мою плоть,
Только рвут, не дают,
Чуть кровь подобрать,
Вновь одеть мои крылья.
«Нельзя убегать»
Говорил ему Ангел,
«Смири свою плоть,
Где любви твоей время?
Послушай свой голос,
Давно ли он стих?
Мужайся, забудь,
Возлюби своё племя!»
Но вновь обуяла,
Гордыня героя.
«Ты светел, но думал ли ты,
Что порою,
Лишь ненависть может,
Нам силу воздать,
С колен нас, запятнанных,
Снова поднять?»
«Ты думаешь, мне,
Не знакомы страданья?
Ты жаждешь увидеть,
Мученья мои?
Вернётся любовь,
Сквозь века ожиданья?
Я дам тебе крылья,
Спасись, воспари!!»
И Ангел движеньем,
Сорвал свои крылья.
И слёзы, и горе,
С глазами застыли.
Слеза посредь крови,
Луна между мыслей,
Средь звёздного моря…
«Он – помысел чистый!»
Паденье легенды.
Герой умирает.
И новый простор впереди.
Зачем же стараться,
Избегнуть мечтаний?
Исчез горизонт, начинается время.
Решенья, сомненья скрежещут по венам,
Нельзя, осмелев, отрешиться, Борись!
И чтоб не низвергнуть,
Реалий пределы:
Люби!
Не злодействуй!!
И правды держись!!!
Храни своё племя!
Онлайн рецензия Перед Истиной встать на распутье
Впрочем, наверное многим приходится подходить (или кажется, что они подходят) к краю, ощущать притягательность бездны (неизвестности) которая только и ждет, когда сделаешь шаг, и за мгновения раздумий мелькает жизнь - в ее прошлом, в ее теперешнем, далеко не благостном виде, и сосет под ложечкой ожидание (предвкушение) свободы, радости полета, избавления от постылого и вхождения в мечту, в новый свет.
И многих в таких ситуациях удерживают от опрометчивого - по большому счету - шага
"Те корни любви,
...
Те струны, что держат"
т.е. именно память о настоящем, том, которое породило его, которое и является единственной разумной средой его обитания, за которое он несет и должен нести ответственность, и в этом находить оправдание и опору самоценности своей жизни.
В целом стихотворение сделано в однородном ритмическом ключе, пожалуй, лишь первые две строфы отличаются трехстопными четными строками от всех остальных полностью четырехстопных строф. В принципе, при надлежащем старании можно устранить это не диктуемое общим рисунком мелодики отличие
Отмечу также усложнение текста в предпоследней и заключительной строфах. Возникает ощущение, что автор вынужденно и поспешно завершает произведение, стремясь сконцентрированно выложить некое заключение, но при этом попадает в ловушку излишней наставительности.