Их много было...

Их много было при грозе, из шторма все не вышли,
В такт на вёсла налегали, живые в тонущем челне.
Море, буйствуя высоко, свирепствует и добивает,
Без меры яхту заливает, и парус топит - так жестоко.
В преисподней, возле входа, кому-то вечно почивать,
Равно снасти истлевать, на тихом берегу у гроба.
Повинившись перед Богом, спасённый в милость и живой
Отрок, вскормленный природой, кочует с миром и бичом…


ІІ

Perestrjyka - перестройка

Кочуя миром да с бичом, верхом всадник медный мчится,
Марш победный им вершится с салютным залпом и мечом.
Справедлива весть ли эта, коли есть такой обычай,
Поживиться всей добычей? - не дождаться нам ответа.
Отнюдь, на свете нет царицы, чтоб вся румяна и бела,
Лихо вольность истребляла, с поступью святой девицы.
Истине всем повиниться, всё подчинить той сути дела,
Чтоб история не осиротела и
всадник с ношей дальше мчится…


ІІІ

Pereklichka - перекличка

Всадник с ношей дальше мчится - по лугам, полям, лесам
И отдохнуть присядет там, уж, главное - не остановиться.
В степи песчаной и безбрежной хранится таинство ключа,
Бежит, сверкая, он, журча, собою блажит дух мятежный.
Слаще всех он жар утолит и без ложного смятенья,
Истоком чудного мгновенья, с надеждой всадника вспоит.
А дум высокое стремленье, да разбудит в мраке бодрость
И отбросив восвояси подлость, рыцарское хранит терпенье…


ІV

Perestrelka – перестрелка

Рыцарское, сохранив терпенье, час, убив до бранной скуки,
Болевые произнёс он звуки, испив кровавое веселье.
Лики ярости несутся, дотошный извергают стон и глас,
Жизнь иль смерть – решают враз, огнём они вот-вот займутся.
И сбруи тяжкие упали, бойницы рухнули подстатью,
А ангелы прибрали братию, их вознесшиеся затаили души.
Не напрасен скорбный труд - пройдя сквозь мрачные затворы,
Скверные минуя норы, кровавый меч забвенью придадут…


V
Democrac

Кровавый меч предан забвенью - пришла желанная пора,
Свободно пляшет детвора и мир подвержен очищенью.
Голос, ноне величавый, хранит в делах благоуханных
Речей таинство, тех бранных, с улыбкой кроткой и погожей.
Взволновав воображенье, медный всадник в лике ратном
В безумстве утонул приятном,
с любовью в солнечном сплетении.
Рыцарю и ниспослали боги заботы сладкие мирские,
Глаза, увидев, дорогие, поклялся жить рабом любви…