То ли плакать, то ль смеяться,
не до колкостей былых...
Мы всего лишь два паяца _
позабытых, отставных.
Отсмешивших публику
две дыры от бубликов.
Клоун белый, клоун рыжий...
Вы пьяны и я нетрезв.
Что-то долго жизнь мурыжит...
Вам коньяк? А мне - шартрез.
Как вам здесь - в Неаполе?
По Москве - отплакали?
Впрочем, нам, быть может, хватит
чужеземного питья?
Ну-ка, водочки накатим
в память прежнего житья...
Оба - неприкаянны,
словно братья-Каины.
Вечер. Бар на старой пьяцца.
И московский говорок
за столом, где два паяца
коротают вечерок.
Прошлым крепко меченых,
мной случайно встреченных...
не до колкостей былых...
Мы всего лишь два паяца _
позабытых, отставных.
Отсмешивших публику
две дыры от бубликов.
Клоун белый, клоун рыжий...
Вы пьяны и я нетрезв.
Что-то долго жизнь мурыжит...
Вам коньяк? А мне - шартрез.
Как вам здесь - в Неаполе?
По Москве - отплакали?
Впрочем, нам, быть может, хватит
чужеземного питья?
Ну-ка, водочки накатим
в память прежнего житья...
Оба - неприкаянны,
словно братья-Каины.
Вечер. Бар на старой пьяцца.
И московский говорок
за столом, где два паяца
коротают вечерок.
Прошлым крепко меченых,
мной случайно встреченных...
Обсуждения Два паяца подслушанный разговор