Оuvre nous

Красные лепестки на титульном листе...
Вино эстетики в рифме для восьми нот...
Две капли обнаженной поэзии пали за смертью знаков.
Стреляй метко и забудь меня лечить.
Дверь вечности...
Я обнимаю тех, кто победил смерть.
Ветер хлещет мое перо,
И молится белая роза,
И раны заживают...

Сохранить бездонный порядок,
Иметь то, чего ни у кого нет.
Вытащить тишину из чернил,
Тишина всегда вынуждает слова взрываться,
Слова раскрываются только на пике.
Развести костры из своих слов -
Так нежные любовники исповедуются поэзией.
Черное слово и алая роза - белое заклинание...
И видит свет свечи, как стирается форма того, к чему он прикасается...

Яд острой ясности - непостижимая высшая мера.
И скрипки захлёбываются в экстазе эхом рук скрипача.
Лексическое соитие, и буквы сблизились до Слова.
Аберрация световых лучей - крестная мать аутодафе.
Я соблазнил пламя веков.
Цвет строк как растущее пламя...
И пусть уже пропитано тисом острие часов,
Принеси мне уснувшие цветы, я оживлю их,
Изумление - и есть близость,
Где двое создают то, что больше боли.
Мы пишем любовь...
Звуки перелетают в бутоны,
В эти предвестники симфоний на краю прозы.
Издалека они звучат арфами, из которых вылетают бабочки.

Дикое и непереводимое...
Черное дерево с белыми листьями в саду Минервы.
Ускользающий бархат,
Фонемы на запястьях ветвей множатся
И рождают Радость и Слезы, Огни и Тени.
Через мгновение появятся раны, а потом жизнь.
Церемония поэзии между языком и телом...
В этой страшной битве небесного с часами
Как тусклы глаза у палача желаний!
Там, где бледнеют часы, кто-то достает книгу
И начинает читать мне вечность...

Апокриф воспоминания…
Херувимы слов наполняют тишину...
Женщина моя,
Я молился о том, чтобы тебя никто и никогда не нашел до меня.
Поэзия всегда выстреливала нас как весенние листья в небо.
Она всегда вспоминала наши глаза -
То последнее и небесное, что оставалось, когда она уходила.
В раю говорят, что дни проходят медленней, чем падают листья.
И полетят снова бабочки, чтобы создать розу...
Розу, у которой в стеблях, как и у всех, была и смерть -
Мудрый шип и длинные тени букв -
Древняя рука, заботящаяся о том,
Чтобы мы не истекли до сухих губ.

Зашиваю чернилами рану нашей временности.
Здесь все время исчезает первая буква твоего имени,
Ее никто не видит, но она есть...Тайна.
Это ее доминирующая красота
Научила меня писать стихи, длящиеся несколько мгновений...
И скрипичный ключ повернется на ветру к чарам смертных и вечных...
И я вдохну воздух твоих нот,
Ночь, с диким запахом Леты,
Предвосхищение...
Жизнь пахнет поэзией,
Говорил ли я тебе это?!

Оuvre nous!*




*Раскрой нас - (ouvre nous) фр.


© Copyright: Эдуард Дэлюж, 2021
Свидетельство о публикации №121021505722