I
В вечерней акварели улиц
теряется твой силуэт,
но остаётся,
словно пульс
в горящей летописи лета,
улыбки лоск.
И на полях
шуршащего дождя,
что флейтой льётся
в чуткой пустоте,
что застывает ожиданьем
в воске окон
(там, где наука ждать -
всему второе имя),
в плену ветвей,
укрывших неба иней,
кто-то прочтёт
(незримый
и далёкий)
простой набросок,
тонкий эпизод,
и тоже одиноко
улыбнётся.
II
Вечернее вино
в бокале неба.
Будь безмятежно пьян.
В прихожей лета -
зеркало реки,
что отражает
глаз твоих туман.
Всмотрись в туман,
бреди в песках
души
на ощупь.
По коридору дальше -
горизонт
с рассветом восходящей
ночи,
и горы,
где ведёт рассказ
о смерти (или воскрешенье)
закат-отшельник,
заметая тень
седого дня.
А в зеркале -
лишь ветер лижет пепел
сквозь погребальный дым
немых столетий,
и никого уж нет,
и даже нет тебя.
III
По волнам джаза,
фраза за фразой,
нота за нотой,
увязнув
в болоте
полной луны,
мы
находим
друг друга
снова,
скованные
весенней вьюгой
и неизменным
голодом
первых
прикосновений.
По стенам
крадутся
без устали
нежные тени,
и тает
под кожей
иней
небесной
ночи,
оставляя
бессрочный
прощальный
ожог
в сердце,
где
песни
разлуки
преломляются звуками
ливня.
IV
Рождение хаоса,
очарование
огненной смерти -
это танец бабочки
летней ночи.
Ощути, как тянется
ветвь
её тонких движений,
царапая воздух
за окнами.
Выбирай
одиночество,
чтобы не быть одиноким.
Выбирай
многозначность,
чтобы смотреть прямо.
Следуй советам,
тех мудрецов,
что непрестанно
держат рот на замке.
Помни,
свет вдалеке -
это отблеск свечи
в твоих ладонях.
Помни,
что завтра -
всего лишь призрак
в глазах смотрящего;
что день
вчерашний -
лишь плач
оседающей пыли,
развеянный прах
заката,
лишь тень
уставшей листвы.
Помни,
что настоящее -
только шелест
упавшей пыльцы
на атласный рукав
дороги
с лёгких крыльев
летнего сквозняка.
V
Приятная горечь
сухих листьев.
Ветер дрожит
в прожилках
табачного дыма.
Мне приснилось,
что я потерялся
в полуденном сне
голых рощ,
где под нимбом
беспечного неба
искрится
вечная осень
души.
VI
Глубоководное
чёрное небо
в твоих глазах.
Тсс...
Незабудки
гаснущих
фонарей
в твоих глазах.
Тсс...
Нежный узор холода
на твоей коже.
Нагота пробуждения
в первых лучах
звезды.
Не торопись,
это адажио.
В вечерней акварели улиц
теряется твой силуэт,
но остаётся,
словно пульс
в горящей летописи лета,
улыбки лоск.
И на полях
шуршащего дождя,
что флейтой льётся
в чуткой пустоте,
что застывает ожиданьем
в воске окон
(там, где наука ждать -
всему второе имя),
в плену ветвей,
укрывших неба иней,
кто-то прочтёт
(незримый
и далёкий)
простой набросок,
тонкий эпизод,
и тоже одиноко
улыбнётся.
II
Вечернее вино
в бокале неба.
Будь безмятежно пьян.
В прихожей лета -
зеркало реки,
что отражает
глаз твоих туман.
Всмотрись в туман,
бреди в песках
души
на ощупь.
По коридору дальше -
горизонт
с рассветом восходящей
ночи,
и горы,
где ведёт рассказ
о смерти (или воскрешенье)
закат-отшельник,
заметая тень
седого дня.
А в зеркале -
лишь ветер лижет пепел
сквозь погребальный дым
немых столетий,
и никого уж нет,
и даже нет тебя.
III
По волнам джаза,
фраза за фразой,
нота за нотой,
увязнув
в болоте
полной луны,
мы
находим
друг друга
снова,
скованные
весенней вьюгой
и неизменным
голодом
первых
прикосновений.
По стенам
крадутся
без устали
нежные тени,
и тает
под кожей
иней
небесной
ночи,
оставляя
бессрочный
прощальный
ожог
в сердце,
где
песни
разлуки
преломляются звуками
ливня.
IV
Рождение хаоса,
очарование
огненной смерти -
это танец бабочки
летней ночи.
Ощути, как тянется
ветвь
её тонких движений,
царапая воздух
за окнами.
Выбирай
одиночество,
чтобы не быть одиноким.
Выбирай
многозначность,
чтобы смотреть прямо.
Следуй советам,
тех мудрецов,
что непрестанно
держат рот на замке.
Помни,
свет вдалеке -
это отблеск свечи
в твоих ладонях.
Помни,
что завтра -
всего лишь призрак
в глазах смотрящего;
что день
вчерашний -
лишь плач
оседающей пыли,
развеянный прах
заката,
лишь тень
уставшей листвы.
Помни,
что настоящее -
только шелест
упавшей пыльцы
на атласный рукав
дороги
с лёгких крыльев
летнего сквозняка.
V
Приятная горечь
сухих листьев.
Ветер дрожит
в прожилках
табачного дыма.
Мне приснилось,
что я потерялся
в полуденном сне
голых рощ,
где под нимбом
беспечного неба
искрится
вечная осень
души.
VI
Глубоководное
чёрное небо
в твоих глазах.
Тсс...
Незабудки
гаснущих
фонарей
в твоих глазах.
Тсс...
Нежный узор холода
на твоей коже.
Нагота пробуждения
в первых лучах
звезды.
Не торопись,
это адажио.
Авторская публикация. Свидетельство о публикации в СМИ № S108-153008.
Обсуждения Вереница