Избу', заляпанную снегом,
я узнаю издалека,
струилась рядом с ней река,
пугая пескарей набегом
зубастой щуки...
Белый сон.
И только прорубей глазницы,
как многоточье на странице,
и солнце - медным колесом.
Мой путь не близок, не далёк
от бесприданницы "маршрутки"
сквозь тощий сад, сорочьи шутки
туда, где тлеет фитилёк
трубы печной на низкой крыше.
Как измельчало всё вокруг!
Калитка тонко льстит:" Ах, друг,
ты стал значительней и выше".
Я улыбнусь, не помня зла –
её препон моим порывам,
как штурмовал забор с крапивой
под взглядом грозного козла,
как... Ладно, пусть себе скрипит
и сплетни по ветру пускает.
Так тихо. И никто не лает.
Рябина в бусах крепко спит.
В сенях освобожу плечо
от лямки городского хлама,
открою дверь... А вот и мама!..
Конечно мама, кто ж ещё...
я узнаю издалека,
струилась рядом с ней река,
пугая пескарей набегом
зубастой щуки...
Белый сон.
И только прорубей глазницы,
как многоточье на странице,
и солнце - медным колесом.
Мой путь не близок, не далёк
от бесприданницы "маршрутки"
сквозь тощий сад, сорочьи шутки
туда, где тлеет фитилёк
трубы печной на низкой крыше.
Как измельчало всё вокруг!
Калитка тонко льстит:" Ах, друг,
ты стал значительней и выше".
Я улыбнусь, не помня зла –
её препон моим порывам,
как штурмовал забор с крапивой
под взглядом грозного козла,
как... Ладно, пусть себе скрипит
и сплетни по ветру пускает.
Так тихо. И никто не лает.
Рябина в бусах крепко спит.
В сенях освобожу плечо
от лямки городского хлама,
открою дверь... А вот и мама!..
Конечно мама, кто ж ещё...
Обсуждения О зиме