Оправлялась я в путь, как всегда, поутру,
Выбирала дорогу себе по нутру.
Но метели завыли.
Истомился мой конь на холодном ветру,
И прибился, усталый, к чужому двору,
Где нам сразу открыли.
Где у белой печи отогрели меня,
Просушили тулуп, напоили коня,
И за стол посадили.
И рекою лилась по избе болтовня,
Я молчала, тяжелую тайну храня,
И меня не спросили.
И качалась, мерцая, лампада в углу,
Ребятишки играли с котом на полу,
Ветер пел, завывая…
И сметала хозяйка у печки золу,
Бабка все не могла нитку всунуть в иглу,
То и дело, зевая…
А наутро, как снежная буря ушла,
И хозяйка с постели меня подняла,
Небо стало светлее.
Мне хозяйка вина на дорогу дала,
И домашний пирог, и кусочек тепла,
Был бы путь веселее.
Где щедрее земля и сытнее народ,
Никогда никому не откроют ворот,
Как бы ветры не выли.
И под окнами там понапрасну не стой,
Никогда никого не возьмут на постой,
Что бы им ни сулили.
Выбирала дорогу себе по нутру.
Но метели завыли.
Истомился мой конь на холодном ветру,
И прибился, усталый, к чужому двору,
Где нам сразу открыли.
Где у белой печи отогрели меня,
Просушили тулуп, напоили коня,
И за стол посадили.
И рекою лилась по избе болтовня,
Я молчала, тяжелую тайну храня,
И меня не спросили.
И качалась, мерцая, лампада в углу,
Ребятишки играли с котом на полу,
Ветер пел, завывая…
И сметала хозяйка у печки золу,
Бабка все не могла нитку всунуть в иглу,
То и дело, зевая…
А наутро, как снежная буря ушла,
И хозяйка с постели меня подняла,
Небо стало светлее.
Мне хозяйка вина на дорогу дала,
И домашний пирог, и кусочек тепла,
Был бы путь веселее.
Где щедрее земля и сытнее народ,
Никогда никому не откроют ворот,
Как бы ветры не выли.
И под окнами там понапрасну не стой,
Никогда никого не возьмут на постой,
Что бы им ни сулили.
Обсуждения Постой