Константиново 2005

Намечался лёгкий дождик
И брели мы наугад:
Я – приблудный,
Да художник,
Да в отставке дипломат.
Просто так – не зная точно,
Где здесь правда,
Где молва?
Пел Кобзон многостаночный,
Часто путая слова.
Казаки усы разгладив,
Отбивали каблуки.
На Оке,
На водной глади,
Унывали рыбаки.
Ни поклёвки, ни улова,
Шум да песни вдоль реки.
Оставалось, право слово,
Удавиться от тоски.
Сиротел почти знакомо
Из соломы новодел.
У есенинского дома
Кто-то яблоком хрустел.
Гость особый и столичный
(По осанке стать видна)
И снимал фотограф личный
VIP-персону у гумна.
Чтобы чуяли породу,
Да связующую нить,
Приобщался он к народу –
Выпить с ним и закусить.
В доме русского поэта
Лакированный уют.
Мы бы выпили за это –
Жёны денег не дают.
Мы бы приняли по грамму,
Вместо плясок и речей,
Но вела тропинка к храму
На мерцание свечей.
В небе ласточки сновали
Будто бы по лезвию.
Там живую отпевали
Русскую поэзию.
Не строкою-побирушкой,
Но хотелось очень вот,
Чтоб похабною частушкой
Разогнать чиновный сброд.
Но примолкли грустно стансы,
И клонились головой
Обнищавшие рязанцы
Перед барскою Москвой.
Снова ряженные пели,
Господи, да упаси!
Услыхал бы эти трели
Непутёвый сын Руси.
Но чины вещали гордо,
Потирая важно лбы.
Он бы дал кому-то в морду
Или запил снова бы.
Отболело "бабье лето",
Приуныли лопухи.
А на родине поэта
Не нужны давно стихи.
Сотни горестных примеров
Болью полнились в груди.
Сколько новых "англетеров"
У России впереди.
2007г.