В.М. Антипову
Давний товарищ, давай помолчим,
Этот недуг наш неизлечим,
Просто ещё именуется – возраст.
Что же в нём было?
Да много всего,
День позабылся, и стёрлось число,
Слово осталось да радостный возглас.
Были горласты, нахальны, юны,
Дети больной и огромной страны.
Может, и сами-то заболевали.
Дальний не вспомнит,
А ближний простит,
Только понятия – совесть и стыд
Скурвиться нам до конца не давали.
Что же имеем?
А то, что живём,
Чаще вздыхаем и режем поём.
Жизнь потекла через пни и каменья.
Честно прожили – и кто нам судья?
Есть наши дети, семья и друзья,
Те, из потерянного поколенья.
Мы не скулили, не рвали рубах,
Вовсе не сахар хрустел на зубах.
Наши сомнения – боли больнее.
Вздор отвергали и честь берегли,
Только ли возраст с тобой обрели.
Стали седее и стали мудрее.
Давний товарищ – ещё не итог,
Были уже сто дорог и тревог,
Но доживём тяжело и прекрасно.
Что ожидает в пугающей мгле?..
Просто мы жили на этой земле,
Бог нам свидетель – совсем не напрасно.
2004г.
Давний товарищ, давай помолчим,
Этот недуг наш неизлечим,
Просто ещё именуется – возраст.
Что же в нём было?
Да много всего,
День позабылся, и стёрлось число,
Слово осталось да радостный возглас.
Были горласты, нахальны, юны,
Дети больной и огромной страны.
Может, и сами-то заболевали.
Дальний не вспомнит,
А ближний простит,
Только понятия – совесть и стыд
Скурвиться нам до конца не давали.
Что же имеем?
А то, что живём,
Чаще вздыхаем и режем поём.
Жизнь потекла через пни и каменья.
Честно прожили – и кто нам судья?
Есть наши дети, семья и друзья,
Те, из потерянного поколенья.
Мы не скулили, не рвали рубах,
Вовсе не сахар хрустел на зубах.
Наши сомнения – боли больнее.
Вздор отвергали и честь берегли,
Только ли возраст с тобой обрели.
Стали седее и стали мудрее.
Давний товарищ – ещё не итог,
Были уже сто дорог и тревог,
Но доживём тяжело и прекрасно.
Что ожидает в пугающей мгле?..
Просто мы жили на этой земле,
Бог нам свидетель – совсем не напрасно.
2004г.
Обсуждения Давний товарищ, давай помолчим...