Город юности давней и дальней.
Пароходы гудят,
а внизу
Над тетрадочкой исповедальной
Молодой и беспечный сижу.
Ни забот,
Ни печали,
Ни горя,
Перечеркнутый опус не в счет.
Здесь планируют синее море,
А пока только Волга течет.
Да еще намокает штормовка
Влажной пылью тяжелой воды.
Зеленеет поселок Сосновка
У начала песчаной гряды.
Колебанья рассветного мига
Чутко ловят в ночи камыши.
Друг напишет о родине книгу,
Как о светочи близкой души.
Завтра всех раскидает по свету,
О дорогах Высоцкий поет.
Кто-то сменит призванье поэта
На костяшки бухгалтерских счет.
А пока только песня и дружба,
Да простудная жажда в груди.
Впереди и армейская служба,
И огромная жизнь впереди.
…Августовским рисунком искусным
Зацветет предосенне вода.
Буду разным – веселым и грустным,
Но таким молодым –
никогда.
1998г.
Пароходы гудят,
а внизу
Над тетрадочкой исповедальной
Молодой и беспечный сижу.
Ни забот,
Ни печали,
Ни горя,
Перечеркнутый опус не в счет.
Здесь планируют синее море,
А пока только Волга течет.
Да еще намокает штормовка
Влажной пылью тяжелой воды.
Зеленеет поселок Сосновка
У начала песчаной гряды.
Колебанья рассветного мига
Чутко ловят в ночи камыши.
Друг напишет о родине книгу,
Как о светочи близкой души.
Завтра всех раскидает по свету,
О дорогах Высоцкий поет.
Кто-то сменит призванье поэта
На костяшки бухгалтерских счет.
А пока только песня и дружба,
Да простудная жажда в груди.
Впереди и армейская служба,
И огромная жизнь впереди.
…Августовским рисунком искусным
Зацветет предосенне вода.
Буду разным – веселым и грустным,
Но таким молодым –
никогда.
1998г.
Обсуждения Город юности давней и дальней...