Сомы, как бревна, плывут качаясь,
Их туши всюду видны в воде,
Над ними в небе белеют чайки,
И сушит солнце траву везде.
Подсолнух черный, совсем поспел он,
Его собратьев стоят поля,
И помидоров подолы полны,
Они красивы как - никогда.
Стоит палатка, стоит шалашик,
Костер пылает на берегу,
Один купальник, какой там плащик,
И я себя лишь и берегу.
Мужчина мощный, весьма спортивный,
Колдует снова над тем костром,
И мысли вовсе не позитивны,
И он как пьяный, в нем будто ром.
Он, как в тумане с такой девчонкой,
Что не дается никак ему,
Она уж въелась ему в печенки,
Но не подвластна. Быть по сему.
И он сдается, живет соседом,
Она – в палатке, он – в шалаше,
Они колдуют лишь над обедом.
Такой наземный у них фуршет.
Их туши всюду видны в воде,
Над ними в небе белеют чайки,
И сушит солнце траву везде.
Подсолнух черный, совсем поспел он,
Его собратьев стоят поля,
И помидоров подолы полны,
Они красивы как - никогда.
Стоит палатка, стоит шалашик,
Костер пылает на берегу,
Один купальник, какой там плащик,
И я себя лишь и берегу.
Мужчина мощный, весьма спортивный,
Колдует снова над тем костром,
И мысли вовсе не позитивны,
И он как пьяный, в нем будто ром.
Он, как в тумане с такой девчонкой,
Что не дается никак ему,
Она уж въелась ему в печенки,
Но не подвластна. Быть по сему.
И он сдается, живет соседом,
Она – в палатке, он – в шалаше,
Они колдуют лишь над обедом.
Такой наземный у них фуршет.
Обсуждения Сомы, как бревна, плывут качаясь...