Предновогоднее оружие

У девочки, большой и взрослой,
рост с ноготок, лицо красавы-куклы,
душа изъедена половопросами,
а сердце выгодопротухло.

В семнадцать сорок семь предновогодия
из желтого такси — как на свидание, —
наивная-невинная-бесплодная,
она вторгается в моё сознание.

Мы пьём шампанское, пьём целомудрие,
прозрачье суматошно-дерзких шариков,
совсем одни на краешке безлюдия,
в шутливом свете ёлочных фонариков.

И за сцепленьем взглядов тихо следуют
совсем иной размерности сцепления...
И чем длинней, тем длительней мгновения
нас завещают, нас же и наследуют...

Я знаю: рок во всём; некстати, вовремя,
словами — нецензурными, красивыми,
в молчанье снов и в майском эхе молнии
над засмотревшимися в отраженья ивами,

разгневанный, встревоженный, застенчивый,
прохожий, близкий, человек без имени —
обожествлённо и вочеловеченно
бредёт меж нами, как между картинами.

Я знаю: это рок. И ты, послушная,
нечистая-безгрешная-порочная, —
предновогоднее его оружие,
не смертоносное,
но всё же точное.