Абстракцион

Звонких звёзд каблучки маркируют четырёхмерный
часовой механизм чёрного неба, чередуя, на глаз, заметки световых
лет – вековая тоска – на висках лежит снежная рожь, и завет атмосферного
ледяного огня, осколочно раздражая шагрень
обмороженной кожи. Тень тепла на двоих;
нервный тик тополей – это ветра северный ток; прорва
дрожащих тел на остановке, как дозировка незаконченных дел
с приставкой – пере – переждать, откосить ненадолго,
эдак, на год-другой, световой – а там, сединой зарастёт, загустеет
само, как стопроцентное Дао, выводящее на чистую воду талое сердце,
центробежное, кругосветное, плачущее, скорбящее, любящее.
Тень тепла на двоих; её улыбка – точка плавления всех сентенций,
лень постели из трав, нитью солярно-янтарной, тянущаяся сквозь танцующий
горизонт. Лёд на карнизе в эскизах луны; отражение её шажков
в каблучках звонких звёзд; движение тонкой мимики, словно алхимия
зимней розы на фрезе серебристого инея; туманный северный ветер, будто
белённый сединами Бог, парсеками отмеряющий каждый витражный вздох,
зажатый в её снежной груди. И она, влюблённо, считает столетья,
растянувшиеся на секунды.